— Калфа Сафие, уведи Акгюль в хамам, — распорядился мужчина, стоило нам войти в небольшое помещение, где царственной особой восседала женщина лет сорока, красивая, но надменная улыбка портила всё.

— Белый цветок? — переспросила она, изумлённо вздёрнув бровь, — ага Башир, она темна лицом, зачем она здесь, разве у нашего господина мало невольниц.

— «Да, да, скажи ему, пусть он меня выгонит» — мысленно обращалась к женщине, надеясь, что мне повезёт.

— Такой нет, — хмуро ответил ага, грозно насупив брови, — и наряд подбери.

— Идём Акгюль, — приказала калфа Сафие, поднимаясь с подушек, брезгливо меня осмотрев, — не один час придётся убирать растительность с твоего тела.

— Хм…, — промычала, не став ничего комментировать, ощущая наивысшую степень раздражения хмурой тётки. Не стоит нервировать лишний раз эту особу, зная, какими бывают мстительными и жестокими женщины.

Идти пришлось немало, петляя по узким коридорам, не единожды поворачивая то в одну сторону, то в другую, я была уверена, что сама точно не найду обратную дорогу, настолько эти коридоры были похожи.

— Заходи. Хандан! — почти беззвучно позвала калфа, но её услышали. Из одной многочисленных дверей этого небольшого помещения выскочила девчушка лет пятнадцати и молча склонилась перед нами.

— Отмыть, убрать лишние волоски, — принялась раздавать приказы калфа Сафие, чуть помедлив добавила, — попробуй отбелить черноту с её лица.

— Будет сделано, — прошептала девушка, ещё ниже склонившись.

— Иди! — толкнула меня в спину женщина, прежде чем покинуть комнату. И стоило калфе исчезнуть из помещения, как девушка, тут же вскинула голову и изучающе на меня посмотрела.

— Хандан, служанка бань.

— Малуша, — оторопело ответила, находясь в шоке от столь резкой смены.

— Нет, как тебя назвал ага?

— Белый цветок, — пробормотала, не вспомнив своё новое очередное имя.

— Акгюль, — перевела Хандан, скривив рот, она неприязненно проговорила, — работы много, поспешим. Запоминай! В джамекян оставляешь одежду, после идёшь в пештемал смывать первую грязь.

Девушка, плавно покачивая бёдрами, шла передо мной, по дороге, объясняя, где что находится и как этим пользоваться. И ни разу не оглянулась, чтобы удостовериться, иду ли я за ней.

— Прежде чем зайти в комнаты обязательно укутайся в чистую простыню и одень налины, — проговорила Хандан, помогая накрутить кусок светлой ткани вокруг меня, прикрывая ей тело от груди до колена.

— Налины? — переспросила, с удивлением рассматривая высокую деревянную обувь.

— Без них ты можешь поскользнуться, — пояснила девушка, — идём, в бане сейчас Райхана, её господин позвал сегодня ночью в свои покои. Будь осторожна, никто не любит новеньких, хоть у нашего хана немного наложниц, всё же каждая хочет попасть к нему.

— Я нет, — тихо проговорила, но девушка услышала.

— Ты же не хочешь жить в шатре стареющих женщин? — уверено заявила Хандат, — они выполняют черновую работу для тех, кто живёт в гареме. Шьют, стирают, убирают комнаты и моют... как я. И мне никогда не выйти замуж и не познать счастье верно служить своему господину.

— Хандат, я…

— Поэтому все наложницы всеми силами стараются привлечь к себе внимание, — прервала меня девушка, — будь осторожна! Шатёр ещё не самое страшное здесь, часто наложницы поскальзываются на мокром полу в хамаме или съедают неверно приготовленную пищу.

Больше не произнеся ни слова, Хандат, потянула меня в одну из дверей, и тут же жаркий пар укутал наши тела, стоило нам только войти в небольшое помещение. Любопытные взгляды пятерых девушек тут же вперились в меня, на каждом личике появилось пренебрежение и злоба.