Ди-джей сделал музыку погромче, девочки в купальниках и с коктейлями в руках начали плавно пританцовывать. Схватив полотенце и телефон, я направилась в дом, чтобы перезвонить.

Промокнув светлые влажные пряди, я несколько секунд намеренно оттягивала момент звонка, будто бы чего-то всерьез испугалась. Полная ерунда! Мне нечего бояться.

Поднеся телефон к уху, я неосознанно прикусила нижнюю губу и поджала пальцы на босых ногах.

— Алло? — раздался в динамике папин голос.

— Привет… Я тут увидела пропущенные. Наверное, мама. Она всегда забывает зарядить свой телефон.

— Нет, дочь, это был я.

Я отпустила губу и замерла на месте. Неужели к нашей планете на невероятной скорости мчался метеорит? Иначе я не могла объяснить этот папин поступок.

— Хорошо, — немного растерянно и неуместно медленно протянула я одно слово.

— Мне категорически не нравится та ситуация, что сложилась в нашей семье. Я человек упрямый и временами бескомпромиссный. Но это не означает, что в угоду своим принципам я стану молча наблюдать за тем, как рушится наша семья.

— Пап…

— Нет, Агния, позволь договорить. Мое мнение остается неизменным. Я бы хотел видеть рядом с тобой совершенно другого мужчину.

Я непроизвольно зажмурилась и тут же под веками вспыхнуло лицо Петра. Ухмылка… Мерцающие сталью глаза… Уродливый шрам на шее. Я тут же открыла глаза и крепче сжала телефон.

— Но я вижу, что эти твои отношения для тебя важны. Вижу, что нет никакой блажи в твоем поступке. Поэтому я хочу попросить у тебя прощения, дочка.

— Пап… Я… Всё это так ужасно и глупо. Прости меня. Я, правда, ничего не делала специально. Я дорожу этими отношениями, пап. Макс очень хороший парень. Да, он не богатый. Да, я знаю, что для тебя важна материальная составляющая жизни. Но… Я счастлива, разве не этого родители желают своим детям?

— Именно этого, дочка, — папа тяжело вздохнул.

Мне вдруг стало так легко дышать. Я всё еще слабо верила в то, что эта семейная эпопея наконец-то разрешилась. В прошлый раз я тоже так думала, а потом оказалось, что жестоко ошиблась.

— Пап, пожалуйста, скажи, что ты не шутишь. Иначе мы поссоримся на всю оставшуюся жизнь, — из меня вырвался нервный смешок.

— Не шучу, Агния. Я уже не в том возрасте, чтобы устраивать розыгрыши, — он тихо засмеялся. Мне всегда нравился его бархатный смех. Он у меня ассоциировался с моим детством. — Мы с мамой будем рады вас пригласить к нам. Устроим, как это сейчас модно говорить, барбекю. Познакомимся поближе. Ручаюсь, своего деспотичного монстра я засуну максимально глубоко в… себя.

— Пап, ты лучший! — я широко улыбнулась.

— Не такой уж и лучший, раз допустил всю эту бестолковую ссору.

После разговора с папой я еще несколько минут стояла будто оглушенная или, как минимум, выпившая две алкогольные «Маргариты». В голове немного гудело. Всё еще не верилось. И в то же время хотелось отчаянно поверить.

Опомнившись, я решила сразу же обо всем рассказать Максу. Выбежав на улицу, я поискала его взглядом, но нигде не нашла. Девчонки танцевали, а парни, наблюдая за ними, пили пиво и иногда посвистывали.

— Макса ищешь? — спросила меня Ника, девочка, которой я предложила попробовать себя на работе в нашем центре.

— Да.

— Он понес матрасы и круги в коморку. Купаться уже всё равно никто не будет.

— Спасибо, — бросив полотенце обратно на шезлонг, я обошла дом и направилась к небольшой кирпичной пристройке, что была отдана под коморку.

Дверь в нее оказалась приоткрытой, а свет почему-то не горел. Я подошла ближе и тут же резко затормозила и зажала рот рукой, наткнувшись пяткой на острый камешек. Стало так больно, что даже слезы на глаза выступили.