Ковыряясь в своей сумке в поисках ключей от машины, я направилась в сторону парадного выхода и едва не столкнулась с… Петром.

От неожиданности я как идиотка почему-то отскочила назад. Неожиданно было всё: столкновение, которого удалось избежать и присутствие самого Петра. За последний месяц я почти что сумела поверить в то, что этот мужчина находился далеко даже от периферии моей жизни. И вот он снова здесь.

— Добрый вечер, — первым поздоровался Петр. — Смена образа пошла вам на пользу.

Как обычно, он был спокоен и с легкой ухмылкой на губах, которая, кажется, уже давно вросла в них. Видимо, его позабавила моя идиотская реакция.

— Добрый, — коротко ответила я и всё-таки достала ключи. — Спасибо за комплимент, — пальцы потянулись к волосам, но я тут же опустила руку.

— Мне стоит убежать или наклониться? — Петр спрятал руки за спину, в серых глазах заблестели странные озорные искорки.

— О чем это вы? — я немного нахмурилась, потому что вдруг почувствовала себя дурой в его присутствии.

— Вы хотели меня ударить во время нашей следующей встречи, если я ничего не путаю. Вот мы встретились, и я задаю логичный вопрос. Мне убегать? Или лучше наклониться, чтобы вы смогли дотянуться и врезать мне? У нас уже складывается некая традиция: вы меня бьете, когда мы пересекаемся.

Петру стоило отдать должное — он был наделен достойным чувством юмора. Только вот мне совсем не хотелось смеяться, потому что этот человек сейчас фактически насмехался надо мной.

— Расслабьтесь. Я отходчивая, — в тоне моего голоса была собрана вся серьезность.

Петр лишь кивнул, и улыбка на его губах стала чуть шире. Мой взгляд плавно скользнул от этих губ к уродливому ожогу на шее. Стало жутко и даже противно.

— Мне пора. Хорошего вечера.

— Насчет брака я не шутил, — бросил мне практически в спину Петр.

Моя нога на несколько секунд так и замерла над порогом. Я медленно опустила ее и обернулась.

— Говорю вам это прямо в лицо, чтобы вы не думали, будто я прячусь за спиной вашего отца.

— Я выйду за вас лишь в том случае, если на нашей планете вы останетесь единственным представителем мужского пола, — я зачем-то вздёрнула подбородок, наверное, просто захотелось выглядеть максимально уверенной в себе. — Впрочем, нет. Даже в этом случае я вряд ли бы согласилась.

— Чёрт, больно же, — Петр чуть скривился, будто ему действительно стало больно от моих слов. И я бы даже поверила ему, но искорки в серых глазах продолжали свой бесноватый танец.

Я уже хотела развернуться и триумфально уйти, но на языке вдруг закололся еще один вопрос, который до чертиков захотелось задать:

— Почему вы отменили свои планы насчет центральной стены в фойе?

— Учитывая то, как вы рьяно ее защищали, — Петр попытался сохранить на своем лице серьезность, но его эта улыбочка так и не хотела сползать с губ. — Уверен, вы рабочего со стремянки спустили, если бы возникла такая необходимость. Для вас была важна эта стена и я решил пойти на уступку. Тем более, новые рисунки и росписи явно пошли ей на пользу, — он на несколько секунд повернул голову в сторону стены, обнажив свой уродливый шрам.

— Она важна не для меня, а для детей. Впрочем, — я пожала плечами. — Для вас это не имеет никакого значения. Главное, что через центр удобней отмывать деньги.

Я развернулась и вышла в теплоту летнего вечера, ощущая лопатками тяжелый взгляд. Уверена, самодовольная ухмылка с лица Петра так и не исчезла.

12. Глава 12.

— Наконец-то! Я думала, что вы уже не приедете! — завопила Стеша, выбегая к нам в одном купальнике.