- Остановлюсь. Чем быстрее и лучше ты справишься, тем быстрее остановлюсь. - Его голос стал немного тише.

Она увидела через толстую ткань брюк напряженный мужской детородный орган. Фаренгейт расстегнул их, и высвободил эрегированный член, который оказался у её лица. Влажный, с порозовевшей головкой, бледными, рельефными венами. Приподняв голову пленницы, он поводил им по губам, а затем надавил пальцами на челюсти, заставив ту раскрыть рот. Резко, насаживая на себя, протолкнул ствол глубоко внутрь глотки.

Девушка раскрыла глаза от возмущения, боли и обиды, попыталась укусить, но челюсти сводило. Скривилась, со страхом и отвращением глядя на мужчину, пока слезы неконтролируемым потоком текли по лицу. Он… не был отвратителен. Но от того, что сейчас происходило, её выворачивало. Нервное истощение, шок.

Выдохнув, учитель начал двигаться, глядя на это зрелище безумным, отрешенным взглядом. Крепко держал голову со светлыми, мягкими волосами, и сейчас не причинял боли.

«Ты будешь еще долго меня умолять. Будешь сидеть на воде и хлебе. И на… этом» - еще несколько толчков, и Каганер почувствовала, как в горло стала литься горячая липкая жидкость. Сперма стекала внутрь и сглатывалась. Дыхание выравнивалось с большим трудом.

«Глотай» - довольно прошептал Индиго. Пленница ощутила, как он внезапно провел рукой по её щеке, вытирая слезы.

Он тяжело дышал. Казалось, раздумывал, что делать дальше, но вдруг отстранился, и резко развел девушке ноги. Взяв со спинки дополнительные ремни, учитель согнул ноги ученицы в коленях так, чтобы она не могла свести их или разогнуть. По очереди, медленно, сперва один сустав, затем другой. Затянул пряжки, и принялся рассматривать бордовые полосы от побоев. Складывалось впечатление, что он поднял ей ноги только для того, чтобы видеть их.

«Прекрасный вид» - Фаренгейт провел рукой по внутренней стороне бедер, издевательски глядя своей жертве в глаза. Она видела, что он уже с трудом сдерживает возбуждение, хотя только что испытал тяжелый, сильный оргазм.

Внезапно Лина почувствовала тепло тела, которое прижало её к кровати и приятный, смутно знакомый запах. Мужчина лег сверху, и в половые губы уперся влажный, твердый член. Он резко вошел, раздвигая стенки напряженного влагалища, и начал быстро двигаться.

- Уйди!!! Уйди!!! - Казалось, истерика полностью накрывала и переполняла разум Каганер. Разрывающая боль шипела внутри. И снаружи... будто на кожу пролили кипяток, или кислоту. Молодой человек слегка усмехнулся, и зажал девушке рот рукой.

- Знаешь, тогда в лесу было бы приятно. Но не так, как сейчас. Думаю, тебе пришлось бы хуже. Так что… радуйся.

Внизу все внизу горело, но она не могла понять, от порезов или же от сильных толков. Лина закричала от такого унижения, и учитель позволил ей это сделать. От обиды. Боли. Она смотрела на его силуэт среди рассеянной тьмы, и не могла никак осознать. Он носил в себе ненависть столько времени? Даже после того, как думал, что причина его злобы мертва? Что это за человек?

Сейчас практически невозможно было думать об этом, но Каганер думала. Рыдала, тяжело дыша. Пульс практически не ощущался, но она все равно продолжала попытки кричать, может, кто-то услышал бы её крик.

- Больно... мне... больно... - Голова, вместе со стеклянным взглядом склонялась в сторону. Не потерять сознание становилось все сложнее, а пленница уже более походила на манекен, нежели на кого-то живого. Фаренгейт тоже тяжело дышал. Горячее тело скользило сверху и внутри становилось слишком много жидкости. Он смотрел на неё тем же жутким, холодным взглядом.