Вик не любит первые строчки, нет, ей больше нравится, когда она не замечает стука пальцев по клавиатуре, когда холодный расчет и презрение к каждой буковке стираются, а заодно стираются границы между мирами. И вот герои кажутся ей уже знакомыми, будто бы сидят рядом и подсказывают, что написать. Вик специально не возвращается к началу и не перечитывает, чтобы закончить сегодня хотя бы первую главу. Она смотрит время на экране, но тут же забывает увиденные числа. Зевает, потирает глаза. Ей кажется, словно кто-то приглушенным голосом говорит:

– Спокойной ночи, Вик.

***

Поле. Зеленое поле с чистым безоблачным небом. Вик глядит под ноги, а там ровная трава – и ни одного цветочка. Небо тоже какое-то чересчур голубое, ненатуральное, будто детский неумелый рисунок. Отдаленно слышится пение птиц, но нет ни одного дерева, откуда бы они могли вещать свою песню. «Как-то все плоско», – думает Вик, медленно шагая по земле. Она еще не знает, куда пойдет, но понимает, что направление зависит от нее. «Если это сон, то ощутимый», – подмечает писательница. Она сжимает и разжимает ладони, чувствует, как они напрягаются, кожу на среднем пальце саднит, если в него упереться ногтем большого. И удивительно, что по такому огромному полю не гуляет ветер, напротив, здесь абсолютный штиль.

– Вижу голубеющую даль,

Нарушать такую просто жаль… – слышит Вик. Оборачивается на голос, а по полю идет мужчина в латах, словно доблестный рыцарь, только почему-то без шлема. Он продолжает: – Жаль, что ты ее не видишь

Путь наш труден и далек…

– Стой! – орет ему Вик.

Тот останавливается и ждет, когда Вик подбежит. И чем ближе она оказывается к нему, тем отчетливее видит лицо Жени – парня Муси. Она где угодно узнает эти выбритые виски и длинную челку, уложенную назад. Вот только в латах Вик его еще ни разу не видела.

– Женя? – на всякий случай уточняет она.

– Вик? Ты че здесь делаешь? Меня, вообще-то, Юджином величают. Вот, иду свою принцессу спасать, – для благородного рыцаря он разговаривает слишком дерзко.

– А ты что здесь забыл? Юджин королевских кровей! Это мой сон! Это моя история!

– Может, ты меня представляла, когда писала про своего Юджина, – самодовольно улыбается Женя. Потом он окидывает себя взглядом и щурится: – Позволь спросить, а где мой верный конь? Ну или меч-кладенец, которым я разрублю монстра?

– Не успела прописать детали. У меня с началом не очень. Почему-то представился рыцарь. Он идет, как ты, и поет песни. Путь долгий, трудный…

– Ты считаешь – «Фантом» уместен?

– Я и не вписывала, ты сам! – возмущается Вик.

Женя задумчиво чешет затылок. Ему не нравится, что его ждет впереди опасное приключение, а он не подготовлен. И латы словно картонные, больше декорация, чем защита.

«М-да, вот что бывает, когда мир не прописан как следует», – подмечает Вик.

– Не расстраивайся. Зато у тебя есть попутчик, – хлопает Женю по плечу писательница.

– Ты, что ли?

Не успевает она ответить, как из ниоткуда появляется девушка с золотистыми волосами и в пышном платье, расписанном яркими узорами. Девица даже не смотрит в сторону Жени и Вик, просто идет вперед, зная, что двое потащатся за ней следом.

– Курица какая-то… – фыркает Женя.

– Меня зовут Ряба, – величаво вскидывает подбородок девица.

– Серьезно?! Вик, это что?

– Ну модно переписывать всякие сказки и добавлять в них психологическую составляющую. Вот я и решила, что курочку Рябу можно интерпретировать как девушку, которая…

– Ну вы только послушайте! Я их – своих стариков – значит, кормила, пирожки готовила, десерты всякие, яичницу, а тут денег принесла – и все, стоят и ругаются, мол, сделай как было! – возмущается Ряба. – А ничего, что на вырученное золото можно столько еды накупить, что на год вперед хватит?! Так нет же! Вечно эти людишки привыкнут к чему-то одному, жалуются на все, а менять ничего не хотят. Тут всего-то надо было подойти к делу с умом…