Татьяна Грац Спящая писательница

Дорогие читатели!

Должна вас предупредить, что эта история написана в стиле – а почему бы и нет?!

Рекомендую не относиться к ее содержанию чересчур серьезно, расслабиться и получить удовольствие от прочтения. Ну или просто предлагаю вам провести один вечерок в моей бредовой компании.

С любовью,

Татьяна Грац ♥

Остывший кофе пахнет отчаянием. Вик допивает его на бегу. Сует в сумку все подряд, лишь бы медленнее собираться и как можно дольше не выходить из дома. На улице ливень. Дождь льет без жалости который день, а он все сидит на стуле за чаем – который час. Он не смотрит на нее, ни разу не поднял взгляд. А Вик это злит, пожалуй, даже больше, чем затянувшийся осенний дождь. Теперь она крутится перед зеркалом в прихожей и говорит громче обычного, чтобы он услышал.

– Наверно, нужно куртку накинуть, – предполагает она.

– Да.

– Зонт брать с собой не буду, все равно на метро добираться.

– Угу, – не оглядываясь, поддакивает он.

– Блин, и волосы не мешало бы покрасить. Может, омбре? – поправляет рукой копну темно-рыжих волос Вик.

– Конечно.

– Ос, я тебя хочу! – Вик не выдерживает полный игнор со стороны мужа и идет ва-банк.

– Да, хорошо, я куплю, – ответ не заставляет себя ждать.

В доме повисает тишина. Вик уже не крутится перед зеркалом, она стоит в столовой, рядом с обеденным столом, сложив руки на груди, и испепеляет взглядом своего благоверного. Видимо, на интуитивном уровне он это чувствует, потому что в следующую же секунду отрывается от чтения и поднимает голову.

– Что? – спокойно спрашивает он, наблюдая жену почти на взводе.

Очки в тонкой оправе делают его зеленые глаза больше и выразительнее, а сцепленные сзади в пучок светлые волосы – привлекательнее. Выражение лица такое же спокойное, как и всегда, похоже, Оскару все равно, в чем его обвиняют. Еще чуть-чуть – и он снова погрузится в книгу.

– И что ты собрался мне купить? – Вик становится интересно.

– М-м… зонт?

– Вам неуд, Оскар Юрьевич, отправляйтесь на пересдачу! – фыркает Вик, хватает сумку и стремительно несется в прихожую.

«Он же меня совсем не слушает! Ну как?! Как учебник по библиотековедению может быть интереснее собственной жены?! Или я что, ему вообще побоку?!» – Вик накручивает себя, завязывая шнурки на кроссовках. Она прислушивается к шагам из столовой, но их неслышно ни сейчас, ни потом. Оскар продолжает читать как ни в чем не бывало. «Сухарь!» – раздается в голове Вик. Она вешает сумку на плечо и громыхает входной дверью.

– Не жди. Буду поздно и пьяная! – бросает Вик прежде чем выйти в подъезд.

– Надень ботинки, – предостерегает ее Оскар, так и не узнав, что ушла она все-таки в летних кроссовках.

На улице становится легче дышать, но Вик не покидает чувство полного одиночества. Она спускается в подземку и садится в поезд. Вставляет в уши гарнитуру с очередной аудиокнигой и погружается в историю, закрыв глаза. Ехать всего-то пару станций, так что прослушает она максимум три главы, а потом опять вернется в реальность. Серую, мокрую, тягучую реальность несбывшихся ожиданий. «Сама виновата», – все-таки сегодняшняя аудиокнига слабенькая, раз собственные мысли просачиваются сквозь повествование. А какие истории у Вик? Она надеется, что сильные, подруги говорят, что сильные, настолько, что даже оторваться от них тяжело, особенно ближе к финалу.

Вик пишет. И пишет давно – еще с детства. Возможно, катализатором стал детский дом, в который она попала в восемь лет, потому что родители так и не смогли отказаться от алкогольной зависимости; а может, началом ее творческого пути послужила библиотека, в которую Вик ныряла чаще, чем в столовую. А потом закрутилось: детские наивные истории, рисунки на тетрадных страничках, нескончаемый поток мыслей и вдохновения, девяносто семь баллов на ЕГЭ по литературе и поступление в МГИК на библиотечное отделение. Потом сессии, курсовые, Оскар, диплом и замужество.

И вот Виктории двадцать пять. Она наполовину пути к успеху, как сама считает, одна из ее книг уже в издательстве, остальные пробует подтянуть, терроризируя электронную почту редактора. Но пока впустую. Поэтому Вик пришлось себя занять чем-то еще. Оскар пристроил ее в небольшую арт-студию, к которой девушка как раз таки только что подобралась и стоит теперь перед самым входом, купаясь под проливным дождем.

«Неохота», – Вик хнычет, но заходит внутрь, приветствует Миру на ресепшене и идет дальше. Излюбленная комнатка находится почти в самом конце коридора, но, по сути, распоряжаться Вик может всеми без исключения, она – один из организаторов. Так что ответственность за различные выставки, мероприятия и концерты ложится на ее хрупкие плечи, плечи библиотекаря с красным дипломом.