Андрей тряхнул головой и сам без всяких уговоров взялся за стопку.

– Ну-ка, Ванька, по порядку всё рассказывай! Ни черта не пойму! Какой гроб, какая царевна, какой Пушкин?

– Короче, сегодня в обед… – бодро начал Ширяев…

***

3. 2 «СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА»

(Иван)

Лето 1970 г.

Мотор чихал, тарахтел и рычал так громко, что Ванька не слышал ни слова. О том, что Саня ему что-то пытается сказать, Ширяев понял скорее по жестам приятеля. Он открыл дверцу бульдозера, высунулся наружу.

– Чего?

– Ванька, пошли жрать! Обед уже…

Он покосился на свою «гордость» – механические часы на кожаном ремешке.

– Ещё двадцать минут до обеда… – крикнул, стараясь переорать шум мотора.

– Тебе что, больше всех надо? – насмешливо фыркнул друг.

– Вот этот завал сейчас разгребу и приду, – Ванька нырнул обратно в кабину.

Строительство дороги и моста дело долгое и масштабное. Но Ширяеву нравилось в нём участвовать.

Весной старый деревянный мост разрушило во время половодья. Его подлатали на скорую руку. Но это до первых осенних дождей.

А потом председателю удалось каким-то чудом выклянчить, чтобы дорожные ремонтники, занимавшиеся центральной трассой, и до их Ржанки проложили настоящий асфальт, а заодно и мост через Ржавую построили – настоящий, современный, прочный.

Мужики из деревни подрядились помогать – платили здесь хорошо, не то, что на пахоте или сенокосе.

Ну и Ванька свой шанс не упустил – тракторист он был со стажем, и с этим громоздким зверем-бульдозером, похожим на динозавра, быстро нашёл общий язык. Временами, правда, с твёрдой скальной породой не могли справиться даже мощные машины, и тогда приходилось взрывать. Но к этому делу деревенских не подпускали.

Вот и вчера взрывники вечером отработали – разгромили часть каменного выступа на берегу реки, который мешал прокладывать дорогу дальше. А Ванька сегодня должен был разгрести эти завалы по дну котлована, утрамбовать немного. Осталась уже небольшая куча – три-четыре раза проехаться, и готово. А потом и на обед с чистой совестью…

Мотор ворчливо зарычал, отвал зарылся в угольно-чёрную породу. Внезапно трактор словно упёрся в преграду, буксовал на месте, злился, ревел, но почти не трогался с места. Ширяев сдал назад и попытался ещё раз.

Ванька даже почувствовал, как металл шаркнул обо что-то большое и тяжёлое. Такой огромный камень попался, что ли?

Он снова сдал назад, уже начиная злиться – вот ведь, называется, закончил дела по-быстрому… Лучше бы на обед пошёл!

Ширяев сгрёб часть грунта с краю, пытаясь увидеть, что же там засело в глубине земляного холмика. Со второй попытки отвал бульдозера снова зацепил что-то внушительное, но в этот раз потянул за собой в бок.

Ваня даже привстал слегка, с удивлением разглядывая какой-то грязный серый прямоугольник. Будто кусок бетонной плиты. Торчащий угол никак не походил на природный камень.

Ванька выжал до упора, с трудом выталкивая странную находку из кучи каменных осколков и земли.

Поспешно заглушив мотор, Ширяев выскочил на улицу.

То, что он разрыл, больше всего напоминало большой каменный ящик.

Да, ящик! Такой кусок камня точно не мог отколоться случайно при взрыве. Да и порода тут тёмная, а это… смахивало на светлый мрамор. И явно к созданию этой штуки приложил руку человек. Слишком правильная форма, крышка, покрытая вязью узоров, а ещё каким-то странным налётом, вроде инея… Вот только сверкающий белёсый ледок на солнце не таял.

– Ванька! Это чего там у тебя? – Саня, застыв на краю откоса, смешно тянул шею, разглядывая находку.

– Да хрен его знает… – пробурчал Ширяев, нехорошее предчувствие уже царапнуло по душе. – Сань, тащи лопату!