Он все еще держал книжицу в руках, когда дверь открылась и на пороге появился Миша Артемов. «Забыл что-нибудь, сынок?» – любезно осведомился начальник разведки, похлопывая рабочим блокнотом по ладони.

А этот стервец даже не смутился.

Вообще Ленцу нравились такие, как Артемов. «Общение на грани», – вывел он свою формулировку. Хотя излюбленным, что ли, выражением генерала армии было – «пороговое». Вроде – «вопрос, граничащий с пороговым».

– Только коротко, – повторил Ленц.

– Дело явно стоит мессы, товарищ генерал, и мне кажется не лишним послать в «Дельту» одного человека. Под видом инструктора.

– То есть внедрить, – уточнил генерал, подумав: «Не поздновато ли?»

– Не совсем. В данном случае классический вариант не подходит. Попробуем сыграть тоньше. Но от внедрения не откажемся.

– Как это понимать? – спросил начальник разведки. Ведь только что он услышал, что «классика тут не катит».

Полковник, чувствуя перевес на своей стороне, взял внимание не только продолжительной паузой, но и опущенными глазами.

– Мы ставим перед собой задачу – выйти на заказчика. Про исполнителя разговор отдельный. Я предлагаю следующее. Во-первых, мне нужно смотаться в центр – выяснить кое-какие детали. Дальше…

Разведчик говорил долго, в течение четверти часа. Когда он закончил, удивленный генерал спросил:

– Думаешь, твоя программа сработает? Мне кажется, ты живешь переизбытком планов, Михаил Васильевич.

Полковник ответил с придыханием Егора Гайдара:

– Отнюдь…

– Я дал тебе два дня, а ты за двадцать минут родил план многоходовой операции…

– Двадцать минут? Да я ночь не спал!

– Ладно. Как насчет названия – «Жасмин-2»?

Полковник пожал плечами: «Какая разница? Дело не в названии».

Собираясь в конференц-зал, Ленц поправил галстук перед зеркалом и «по-раскольнически» остановил полковника:

– Погоди, вместе выйдем.

«Одним притвором», – перевел-дополнил Артемов.

– Ты начал проверять личности «экипажа-97»? – на ходу спросил генерал, пропуская впереди себя полковника. – Не тяни с этим делом…

Ответ на запрос обескуражил даже начальника военной разведки, повидавшего на своем веку немало. Но главный сюрприз ожидал их впереди. Они не могли просчитать такого развития событий – наверное, мешала логика. Хотя вывод напрашивался сам собой. Он вытекал из прошлого.

Прикаспийская низина, 47˚ восточной долготы,

45˚ северной широты,

26 июня 2003 года, четверг

…Так камыш не шумел ни в одном самом пьяном хоре. Он сплошной, шелестящей на ветру стеной стоял на пути группы морского спецназа, пускал зеленые и желтые лезвия навстречу; куда ни протяни руку, везде наткнешься на предательски острый «местный бамбук», как в сердцах обозвал эту сплошную ядовито-зеленую поросль командир группы Сергей Климов. Не спасали перчатки с обрезанными пальцами: они превратились в лохмотья, как и камуфлированная под местность одежда спецназовцев. Вот теперь она точно стала камуфлированной – злился головной группы и грязный как черт Алексей Бережной по кличке Земля. Он срубал камыш боевым мачете, прорубая товарищам дорогу; спецназовцы шли цепочкой, один за другим – о том, чтобы в этом болотном аду, кишащем гнусом и слепнями, разбиться хотя бы на две подгруппы, и думать было нечего.

Солнце палило нещадно. Влажность стояла страшная. Одежда не сохла третьи сутки, которые группа Клима находилась в рейде. Лица бойцов покрыты саднящими волдырями – работа подсоленной местной водички и кровососов всех мастей – натуральный каспийский грим, ложится естественно и надолго, не чета никакому натовскому или «штатовскому».