Наконец, портал открылся. Он оказался сильным, и в ту же секунду, как был полностью включён, затянул в себя валинкарцев. Если бы они передумали идти в неизвестность, поделать ничего уже было всё равно нельзя – арка утянула их в себя, и тут же погасла, словно никто и не трогал её уже много тысяч лет.

***

24. Глава 24

Туннель освещался слабым светом, исходящим от окрашенного потолка. Лайгон очнулся на каменном полу, причём щека и бровь его были разбиты от падения, а рука стискивала руку Феронда. Маг даже не заметил валяющегося неподалёку недла, которого арка тоже прихватила с собой, перемещая пленников.

Он сел на колени и придвинулся к брату, который лежал лицом в пол и под ним растекалась лужица крови, на которой уже образовалась тонкая плёнка. Лайгон не стал гадать, сколько времени прошло, и перевернул Феронда на спину. Нос, щека, бровь и подбородок его были разбиты, и кровь большей частью была из носа и брови. Голова валинкарца оказалась не пробитой, и это могло бы порадовать Лайгона, но пока было не ясно, что с его братом и как привести его в чувства. Маг пощупал пульс. Он был слабый, но всё же был. Маг наклонился к брату и пригляделся: грудная клетка немного поднималась и опадала – дыхание было неглубоким и ровным. Лайгон аккуратно положил голову мужчины к себе на колени, замечая, что все его волосы извозились в крови, и теперь ею же оказался перепачкан и сам маг.

Он собрался с силами и принялся творить исцеляющую магию, взяв в ладони лицо Феронда. Где бы они теперь не находились, тут было тихо, а главное – магия беспрепятственно могла использоваться. Зеленоглазый мужчина проклинал себя за то, что так мало тренировался в лечении. Сейчас он старался изо всех сил, но брат в себя не приходил.

- Феронд… - прошептал он. – Давай же…

Он легонько похлопал его по неповреждённой щеке, но результат был нулевым. Маг вздохнул и снова попытался излечить его магией, как только немного отдохнул. Стараясь не поддаваться эмоциям, он сосредоточился на лечении, используя для этого все свои плохо развитые способности и усилие мысли. Он чувствовал, что сам слабеет от этих бесплодных попыток, но Феронд всё так же неподвижно лежал перед ним. У Лайгона начинало темнеть в глазах от перенапряжения, но останавливаться он не собирался, выкладываясь по полной. Этот сильный валинкарец, что лежал на его коленях, не мог умереть. Он столько раз помогал Лайгону, всегда был на его стороне, поддерживал все его привычки, хоть и находил их странными, и всегда был готов постоять за брата. Маг не мог позволить себе не помочь Феронду в тот единственный раз, когда помощь ему была столь необходима, а вокруг были только жаждущие его крови враги.

Лайгон не хотел признавать своё поражение до последнего. Он чувствовал, что ещё немного, и сам потеряет сознание, но яростно желал привести брата в чувства. Он шептал заклинания разбитыми пересохшими губами, поскольку магические силы были уже истощены. Шептал всё, что могло хоть чем-то помочь, но ничего не помогало. Феронд всё так же слабо ровно дышал, но улучшений не было. А в этот странный зал могли прибыть недлы или другие создания, если они оказались в ином мире. Появления врагов можно было ожидать в любую минуту. Тащить на себе Феронда было бы непосильной задачей для выдохшегося мага. Он бы и при наличии сил не смог оттащить его далеко, а теперь и подавно. Но и бросать его маг не собирался.

Лайгон прижал брата к себе и уткнулся носом в перепачканные кровью волосы. Он намеревался подождать, когда силы магии восстановятся и можно будет предпринять новую попытку привести в сознание Феронда.