Однако свет был от факелов, и ни одной живой души поблизости не было. Просто туннель, в который вышли путники, оказался освещён факелами, равномерно воткнутыми в специальные углубления в стенах. Факелы были самые обыкновенные, без каких-либо следов магии. Это означало, что их постоянно поддерживали в рабочем состоянии.

- Нам лучше уйти, - не выдержал маг. – Такое количество факелов требует обслуживания не одним существом. Эти горы кем-то населены, и здесь нам точно нечего ловить.

- Он прав, - согласился Феронд. – Это не брошенные горы и не одинокий рыщущий в них валинкарец. Здесь кто-то живёт, и вполне возможно, не обрадуется встрече с нами.

Гринор нехотя кивнул, глядя на освещённый загибающийся туннель, стены которого расширялись к потолку. Где-то раздался скрежет, но эхо так разносило по переходам этот звук, что хотя бы примерное расположение его источника определить было невозможно. Феронд и Лайгон переглянулись. Оба начинали паниковать, но младший брат старался сохранять спокойствие, однако меч свой он тут же обнажил. Гринор посмотрел на него, и стало ясно, что он тоже напуган.

- Уходим! – скомандовал Феронд, и все трое бросились обратно в тёмный туннель, который должен был вывести их к выходу из пещеры.

Однако скрежет, который столь напугал их, возвещал собой о ловушке, которая открылась за счёт сдвига напольного металлического листа, замаскированного под каменный пол толстым слоем каменной крошки. Спешащие к выходу валинкарцы не заметили зияющей в полу черноты, поскольку в непроглядной тьме узреть это у них не было ни единого шанса. С криками и руганью все трое рухнули вниз и вскоре приземлились, ударившись о твёрдый пол. Там, куда они попали, было темно, и вскоре послышался скрежет на потолке – плита встала на место. Маг ушибся несильно, поскольку потолок, как и в туннелях, не был высоким, и потому падение явилось скорее неожиданным, чем болезненным. Гринор и Феронд, однако, умудрились расшибиться сильнее, чем Лайгон. Они шипели от боли и громко ругались на неведомого противника, грозили ему и проклинали. Лайгон отлично понимал их: они чувствовали себя униженными из-за того, что были напуганы и из-за того, что так глупо попались. Они, лучшие валинкарцы, оказались в кромешной темноте в неизвестном месте и без каких-либо радужных перспектив. Да и вообще было неясно, бросят ли неведомые обитатели гор их здесь умирать или хотя бы покажутся.

Когда первые бурные эмоции улеглись, и стало очевидно, что никто не спешит к угодившим в ловушку валинкарцам, они стали потихоньку изучать и обдумывать своё положение. Каждый про себя подумал, что очень хорошо, что на полу не было ни шипов, ни битого стекла и ничего такого, что могло сильно поранить их. Они были здоровы (немного ушибов не в счёт), полны сил и оставались все вместе. Поразмыслив, они молча принялись ощупывать стены и пытаться разобраться с тем, что же делать дальше.

Лайгон сразу подумал, что на что-то это место было похоже. Этот зал: тёмный, мрачный, сырой… каменный. Точно! Он казался очень похожим на тот, в котором Мэггон любил тренировать их. Только вот здесь было невозможно сосредоточиться. Вроде бы он был так же пуст, и ничто не отвлекало, но даже у Лайгона не получалось собрать светящийся шар. Он понял, что чувствовал Феронд в своих попытках хоть что-то создать. Сколько ни пытайся, а воздух был единым целым. Из него было невозможно выделить ничего. Маг ощутил, что дышит слишком шумно и часто. Нервничает. Магия, такая незначительная часть его существа, была недоступна ему сейчас, и это приводило его в ужас. Он и не думал, что это такая неотъемлемая часть его сущности. Вроде мог вполне обходиться и без неё… Но это было естественным – ощущать свои, путь невеликие, но силы. Сейчас же Лайгон чувствовал себя беспомощным. Гринор с Ферондом хотя бы обладали физической силой. Лайгон, конечно, тоже совсем уж слабаком не был, да и зачатки ловкости у него присутствовали, но драться он попросту не умел, и потому, если встретятся враги, противопоставить им ему будет нечего.