Кажется, впервые он почуял этот запах, когда лежал на траве у озера. Конечно, тогда от болот могло нести багульником. Именно этой травой и пахло! И свежестью. Тогда от озера пахло свежестью. Почему эта смесь запахов, которая давно перестала казаться смесью, вызывала странные трепетные чувства? Желание не отпускать его, не терять, ощутить снова. Понять, что это может значить.

Феронд снова втянул носом воздух. Запах ещё был в комнате, и мужчину охватила тревога. Он отчего-то боялся узнать… и разочароваться. Боялся прогнать странное чувство, которому никак не мог дать определение. Он закрыл глаза. В темноте было удобнее концентрироваться на обонянии. Ничто не отвлекало. Откинулся на подушки и улыбнулся глупой улыбкой. Что-то светлое и доброе было в этом запахе, хоть объективных причин для этого не было. Мужчина почувствовал, как губ коснулось что-то настолько невесомое, что он не мог определить: тёплое или холодное было это прикосновение и было ли оно вообще. Он открыл глаза, но комната по-прежнему была пуста. Кончиками пальцев дотронулся до своих губ, словно ещё ощущал прикосновение к ним. Но запах исчез. Его больше не было, сколько не пытался мужчина учуять его остатки.

***

- Ну как? – спросил Аринго у потрясённого Лайгона.

Тот смотрел на брата с удивлением. Он не знал, что больше его заинтриговало: возможность поделиться своими чувствами или то, что Феронд неадекватно реагирует на запах свежести и болотной травы. Маг переспросил у брата:

- Аллергия? Эффект, которому валинкарцы не подвержены… но, тем не менее, у тебя аллергия на эту траву?

- С чего ты взял? – безнадёжно вздохнув, спросил Феронд, который хоть и не мог объяснить своей реакции на этот запах, был уверен в том, что это точно не аллергия, а также в том, что Лайгон, как всегда, не проникся его переживаниями.

- Если я правильно понял, запах утра и чистой воды вкупе с запахом багульника вызывает у тебя тревогу и щекочет губы?

Багульник. Всё верно. Феронд улыбнулся тому, что не мог вспомнить, от какой травы исходит подобный аромат. Маг смотрел на его улыбку подозрительно, словно тот на глазах сходил с ума.

- Так я правильно понял? – переспросил Лайгон.

- Нет, не правильно, - признался Феронд. – Всё, скорее, наоборот. Когда мне тревожно, я ощущаю этот запах и прикосновение к губам или к щеке. Не всегда… Иногда… И нечасто.

Маг вздохнул и улыбнулся, умиляясь привычке брата всему искать какое-то высокопарное объяснение. Об аллергии он знал мало, но то, что он почувствовал на себе, вполне могло быть ею. Если бы его брат не путал причинно-следственные связи, то, возможно, признал бы его правоту. Лайгон посмотрел на Аринго, и увидел, что тот, как раз-таки, верит Феронду и его россказням. Маг улыбнулся шире. Ну конечно, хоть речь и не зашла о любви и Браве, но его спутники, казалось, отлично понимали друг друга. Светло-зелёные глаза уставились на хозяина лаборатории в ожидании его реплики. Тот поймал его взгляд, хмыкнул, как бы подтверждая догадки мага о том, что его считают чёрствым и бесчувственным, а потом обратился к Феронду с бесконечной чуткостью и пониманием:

- Иными словами, этот запах что-то вроде духа, который иногда посещает тебя?

- Духа? – переспросил мужчина, которому подобная мысль в голову никогда не приходила.

- Ну да, - подтвердил Аринго. – Лайгон рассказывал истории про духов…

- Сказки, - поправил маг. – Я рассказывал сказки. Истории, которых не было.

- Но так не бывает, - заметил Аринго. - История либо есть, либо нет. Если ты рассказал её – значит, она есть.