Усмехнувшись, хозяин замка потёр переносицу. Как ловко девица врезала ему промеж глаз, выскальзывая из хватки. Тоже не захотела целоваться. Как теперь быть? Как расположить её к себе? Ведь он совсем разучился ухаживать и волочиться. Как давно это было! Да и было ли? Столичная жизнь теперь казалась дивной грёзой, терявшей реальные черты с каждой утекающей минутой жизни.

Делать, однако, нечего, придётся располагать гостью к себе. Оскар с досадой вспоминал, как грубо обращался с девушкой там в лесу. Сможет ли она забыть его резкие распоряжения, не примет ли их за невоспитанность? Но каковы были обстоятельства! Расшаркиваться и объясняться было совершенно некогда. В любой момент на удачливого ловца могли напасть другие проклятые и отнять добычу. Оскар до сих пор не справился с нервным напряжением, хотя казалось бы: облетел поместье в драконьей ипостаси, сжёг парочку крадущихся к деревне волков, обратив остальную стаю в бегство, даже посетил западное крыло, чтобы проверить, прочно ли запечатаны врата в Бездну. Надо бы выдохнуть, наконец. Но ярость всё ещё клокотала в груди. Кажется, проклятье настигает принца-изгоя быстрее, чем ожидалось.

— Кхм…кхм… — раздалось за спиной.

Оскар обернулся, с удивлением обнаружив гнома, стоявшего на пороге с очаровательной белой розой в руке.

— Уильер, ты? Не слышал, как вошёл.

— Хозяин, ужин подам как обычно, а пока советую заглянуть к иномирянке и подарить ей вот… — он протянул цветок, — ...все шипы я срезал, она не уколется.

— Благодарю за подсказку, — со вздохом сказал Оскар, — попробую охмурить девушку с помощью испытанного приёма.

— Рад услужить, — поклонился гном, пряча руки за спину, — пойду накрывать на стол.

Удалился он, нарочно громко шаркая и, как обычно, ворча под нос — жаловался на отсутствие помощников. Даже очень опытному слуге сложно справляться со всеми обязанностями одному.

Почти пробежав по разделявшим их покои коридорам, Оскар занёс руку, чтобы постучать, но замер. За дверью слышались голоса. Можно было подумать, что странная девица разговаривает сама с собой, но голосов было два. Её — нежный, мелодичный, манкий — и ещё один, казавшийся смутно знакомым, немного скрипучий. Только что спешивший на свидание мужчина, прислушался.

— Можешь мне поверить, Женя, Оскар очень хороший мальчик. Просто ему не повезло родиться в канун последнего месяца осени. Но ведь он в этом совсем не виноват. Никто не выбирает, когда появиться на свет.

— Ах, знаю я эти астрологические штучки! Никогда в них не верила.

— Это не штучки, деточка! Ай-яй-яй, как неуважительно ты разговариваешь.

— Простите, не хотела вас задеть. Просто знаете, оправдывать собственные несчастья независящими обстоятельствами такое себе…

— Никто и не оправдывает! Оскар старается быть полезным там, где возможно. Однако родись он хотя бы на четыре часа позже, был бы королём. Королём, а не принцем-изгоем.

Последние слова ударили Оскара в самое сердце, он распахнул дверь и ворвался в гостиную как ураганный ветер в тихую гавань:

— С кем ты… — он остановился, озираясь, иномирянка была в комнате одна, но ведь он слышал и даже узнал голос, — …ба-а-а… Ваше Величество, вы здесь?

Евгения посмотрела на хозяина замка с ехидным выражением глаз:

— У вас тут стучаться не принято?

Мужчина поклонился, принося извинения. Он не сумел справиться с хмурым выражением лица, хотя и старался быть вежливым:

— Этот цветок, Евгения, выражение моей радости от знакомства с вами.

Девушка подошла ближе, взялась за стебель двумя пальцами, удивлённо подняла брови: