— Нет, — упрямо чеканит муж, — всё будет хорошо. Спи.

11. Глава 11. Оксана

Не помню, чем закончился разговор с мужем ранним утром. В голове зудят и бьются все его слова вперемешку. Про врачей, про Машу, которая всё делает сама, про предательницу. Всё равно даже, что он имел в виду. Просто из головы не выходит. Почему-то.

Наверное, я правда заснула. Обессиленная и охрипшая, с ногой, прикованной к кровати. Впервые за долгое время несколько часов беспокойного сна и урывков бодрствования не посещали мысли о Сае. Выходки мужа, бред и навязчивые идеи — вот, что заполонило мой разум.

Разве же это — лучше?

Разве же это путь к восстановлению?

В какой-то очередной раз, когда я разлепляю глаза, Дамир стоит надо мной, сверлит тяжёлым взглядом мутно-чёрных глаз без какого-либо выражения. Я пугаюсь, дёргаюсь даже.

Он хмыкает и произносит:

— Сейчас придёт доктор. Он тебя осмотрит.

— Богдан?

Муж едва-едва ведёт головой. Не хочет обсуждать своего друга? Неприятно что ли?

Я вдруг чувствую к нему такой дикий, будоражащий прилив ненависти, что сил хватает даже на то, чтобы приподняться. Это решение тут же отзывается острой болью в затылке. Но ничего, я справлюсь. Как и всегда. Ухмыляюсь, разглядывая этого красивого, уже по сути чужого мужчину. Который так глуп, что даже жесток.

И хорошо, если он правда не понимает этого.

Но даже в таком случае я не пойду ему навстречу.

Слишком сильно намучилась, чтобы уйти тихо. Чтобы единственной моей целью было только убраться подальше, забиться в угол и начать зализывать раны.

Хочется немножко другой исход. Теперь.

— Улыбаешься, как сумасшедшая, — напряжённо произносит Дамир.

— Ну, раз здесь скоро будет твой человек, это тебе только на руку, не так ли?

Голос хриплый с нотками противного скрежета. Хочется пить. Муж, слава богу, понимает хотя бы это. Уходит на кухню и спустя половину минуты возвращается со стаканом прохладной воды. Я пью жадно. Этого мало, но язык почему-то не поворачивается просить ещё. Вообще, что-либо у него просить.

— Почему моему? Это просто врач, я слышал довольно много положительных отзывов… Да и судя по тому, сколько стоит один его визит — надеюсь, он скажет, что нам делать дальше.

— Это он тебе рекомендовал приковать меня к кровати, даже не объяснив, почему? Чтобы я лежала тут и гадала, какой акт насилия ты собираешься совершить надо мной на этот раз?

Дамир морщится.

— Не неси чушь. Я тебе ничего не сделал. Это всё ради твоей безопасности.

— Надеюсь, что ради моей безопасности он вызовет полицию. Потому что ты удерживаешь меня здесь силой.

— Не переворачивай. Оксана, теперь я вижу, что ты и правда больна… Я должен это решить.

— Решить? — смеяться больно, поэтому я только слабо усмехаюсь. — Это не высшая математика…

Дамир подходит ко мне, садится рядом, берёт за руку. Вновь всматривается в моё лицо, словно что-то в нём может натолкнуть на какой-то ответ. Его пальцы горячие, касания точно такие же как когда-то, когда тучи ещё не нависали над нашим домом. Я выдираю руку. Мерзко, противно, отвратительно.

— Ты не будешь трогать меня. Ты теперь мне никто.

— Нет, ты не можешь это решать, — отрезает он. — У тебя нет права.

— Только ты решаешь, да? С кем жить, с кем спать, кого бить?

Дамир мрачнеет.

— Я и Оксана, для которой наша семья хоть что-то значила. Которая не пыталась прыгнуть с моста. Не пыталась бросить меня.

— Такой Оксаны уже давно нет! Ты разве не видел? — чувствую, как снова по щекам текут слёзы, нет, нет, нужно взять себя в руки, но не выходит. — Я весь этот год не не хотела бросить тебя. Я боролась с собой каждый день, чтобы этого не сделать! Каждый день. Я уговаривала себя не ехать туда. Уговаривала себя оставаться дома. Варить тебе борщи, улыбаться.