– Как так получилось, что вы стали сотрудничать с «МАБОРП»?

– Меня больше удивляет, что вы про нас слышали. – пожала плечами Стеф.

– Ловили ритуального маньяка, ну как нам казалось ритуального. Наш мэр все связи подтянул, но не сложилось, ваши ребята сразу сказали, не их профиль.

– И что оказалось?

– Секта. Всё было строго заточено под зарабатывание бабок.

– Понятно. А я попала, скажем так, – Стеф помолчала, – случайно. Знаете, бывает человек выбирает сам свой путь, а бывает, что путь выбирает человека. Так случилось и со мной. Я не буду углубляться в подробности, но жертвой изощрённого убийства была моя сестра, я написала книгу, чтобы как-то справиться с болью, отсюда всё и началось.

– Вам не страшно?

– Порой страшно до коликов, до истерики, а остановится не могу, пока не доведу до конца. Я моральная калека на всю жизнь, наверное, живу этим. – усмехнулась Стеф. – Ладно, давайте попробуем отдохнуть. Здесь как-то можно зашторить окна? – нахмурилась она.

Мужчина встал, покрутил регулятор скрученных тканевых жалюзи и застыл, глянув на улицу.

– Кто-то пересёк двор больницы. – напряжённо сказал он.

Стефани медленно подошла к нему, посмотрела на пустую парковку и проговорила:

– Мне рассказывали про касаток. Если ты слышишь её, значит, она сканирует жертву, но если ты её увидел, то это последнее, что ты увидел в своей жизни, потому что жертва это ты. Не думаю, что это он, здесь же больница, давайте не будем пугаться каждого шороха. – Стеф поднялась из кресла и встала рядом у окна. – И помните, это ритуал, девушек он забирает на третий день, а сегодня первый.

Ночь в тишине кралась по больничным коридорам, за окнами неистово летала чёрным вороном непогода, ветер невидимой рукой тряс деревья, откусывал ослабевшие листочки и уносил их подальше от родного дома.

Кузякин несколько минут пялился в экран телефона, шлёпал губами невнятные проклятия, потом протяжно вздохнул и посмотрел в сторону дремлющей Стеф.

– Что-то случилось? – отозвалась женщина, разглядывая следователя из-под прикрытых ресниц.

– В лаборатории сказали, что будут долго трудиться над платьем. Там много отпечатков. Даже странно.

– Ничего странного. По этим отпечаткам потом опознают людей, которых он пригласил на свадьбу, если можно так назвать всё это представление. Он будет путать вас в деталях, в результате возникнут многотомные уголовные дела, масса мелочей, бесконечные отпечатки, группы крови, ДНК. Но никаких следов этого человека. Даже у последней девушки не удалось ничего обнаружить, хотя она родила ему ребёнка.

– Мистика какая-то. – Кузякин развёл в стороны большие ладони, хлюпнул длинным носом и проговорил. – А что вообще зацепок никаких?

– Нет. – Стеф покачала головой, взглянула на лежащую девушку и подумала, что ей очень надоело лгать. – Вы не против, я вызвала своего криминалиста?

– А чем наши-то хуже? – несколько ревностно отозвался Василий.

– Опытом в мелочах. Круг дел для ваших криминалистов, – Стефани замялась, – умещается в основном в ежеквартальных отчётах: бытовые убийства, грабежи, разбой, изнасилования. И этот привычный поток дел создаёт своеобразные шоры, за рамки которых выходить довольно сложно. Я пригласила специалиста, работающего в полевых условиях и специализирующегося именно на таких делах. – Стеф помолчала. – Ну и в конце концов, чтобы научиться работать на сверхточном оборудовании, на котором работает он, тоже нужно время.

 На этаже вдруг послышались голоса, торопливые шаги, к палате подошёл лечащий врач, которого обязали здесь присутствовать круглосуточно вместе с несколькими людьми в строгих костюмах и черноволосый мужчина в мятых джинсах и худи болотного цвета. При появлении этой процессии лицо Кузякина слегка дёрнулось, было совершенно понятно, что он узнал мужчину.