– А… но…

– Но больше не приходите ко мне! Иначе я на вас натравлю своих мужиков: и электрика, и сантехника, и продавца с рынка, – расхохоталась я, открывая свою дверь.

– Куда тебе прислать твои вещи? – глубоко вдохнула свекровь.

– Вещи? – задумчиво потёрла подбородок. – Пришлите их, пожалуй, в Москву. Теперь я там буду жить, – обнажив весь ряд своих зубов, хмыкнула в ответ и скрылась за дверью, в то время как моя бывшая свекровь схватилась за сердце и судорожно глотала воздух.

Да, я прилично захмелела, но совсем не жалела об этом. Отпор гнилой королеве был дан. Довольно опустившись на старенький диван и свернувшись клубочком, укрылась своим пальто. Перед глазами всё поплыло, закружив обстановку комнаты каруселью. Но, крепко зажмурившись, я подумала о том, как здорово всё-таки наслаждаться своим маленьким триумфом, который по праву заслужила. Переждать круговорот так оказалось намного проще и легче, и спустя несколько минут мне удалось почти мгновенно уснуть.

***

Назойливая телефонная трель разбудила меня уже после обеда. Я с трудом отыскала телефон, пытаясь выбраться из-под неудобного плена пальто. В горле пересохло. Перед глазами мгновенно заплясали разноцветные шарики, словно упавшие с новогодней елки. Руки безвольно опустились вдоль туловища под необычной тяжестью мобильного.

– Марина, это Анатолий Игнатьевич, – бодрый голос на том конце провода отозвался болью в затылке.

– Слушаю вас, – промычав, едва выпуталась из пальто, пока ещё не совсем понимая, кто такой Анатолий Игнатьевич и зачем он звонит.

– Мариночка, милая моя, вы уж извините, но не могу вас ничем порадовать, хоть и обещал, – голос в трубке стал грустным.

– В смысле? – нахмурившись, переспросила я.

– Я обзвонил всех знакомых. Все школы и все лицеи. Я звонил даже в университет, но там отказались принимать вас на работу, – мужчина тяжело вздохнул. – Понимаете, Ольга Павловна… она… всем нажаловалась на вас…

– Понимаю, – кивнула, внезапно сообразив, что говорю со своим директором. Увы, Анатолий Игнатьевич теперь стал бывшим директором.

Я потёрла виски и нахмурилась, вспоминая злополучности прошедшего дня и своё увольнение. Затем тряхнула головой в надежде на то, что это окажется всего лишь кошмарным сном.

– Мариночка, вы не расстраивайтесь. Я обязательно что-нибудь придумаю. Я решил, что поговорю с Ольгой Павловной…

– Анатолий Игнатьевич, не стоит, – резко прервала его оправдания.

– Но почему? Я поступил несправедливо по отношению к вам. К тому же вы хороший педагог…

– Не стоит подставлять себя из-за меня. Ольга Павловна дала нам понять, что она не совсем довольна ситуацией. Зачем рисковать? – мой голос дрогнул.

– Но….

– Всё будет хорошо. Уверяю вас, – я снова стала массажировать отдававшие болью виски.

– Если тебе понадобится помощь, то ты непременно обращайся, – с теплотой добавил Анатолий Игнатьевич.

– Обязательно, – вежливо заверила мужчину и даже попыталась улыбнуться.

– До свидания. Не держи зла на старика, – почти прошептал в трубку он.

– Что вы! Я не обижаюсь на вас.

– Спасибо… – послышалось в трубке, и разговор прервался.

Я медленно сползла с дивана и устало положила телефон на столик. Звонок Анатолия Игнатьевича напомнил мне о том, что всё произошедшее было абсолютно реальным. Меня на самом деле уволили с работы, я на самом деле вчера пила вино в кухне у Маши и на самом деле вчера нагрубила Зое Эдуардовне. Впрочем, не этот факт заставил меня в данный момент вскрикнуть, в ошеломлении прикрывая рот рукой.

«Александр!» – пронеслось в наполненной туманом голове. Мне вспомнился наш разговор в кафе, и я застыла в недоумении посреди комнаты, судорожно хватая воздух при одной мысли о вчерашней жалкой сцене. Неужели позволила себе сорваться и расплакаться в его присутствии? Как я могла? Чёрт возьми, ведь он же идеален!