Модистка пани Елена, молодая ухоженная дама лет сорока, как раз натягивала сшитое платье на манекен, когда в двери ее дома раздался стук. Женщина поспешила вниз по лестнице, но не успела даже подойти к дверям, как они распахнулись и в прихожую влетела Сура. Девочка замерла в двух шагах от пани и изящно выполнила книксен.

– Пани Елена, можно я побуду у вас?

Модистка оставила манекен.

– Что случилось, Сура?

Сура плюхнулась в кресло.

– Пани Елена, я же просила не называть меня этим дурацким именем.

– Но это имя дали твои родители, твоя покойная мама!

– Все равно. Мне больше нравится – Соня.

– Хорошо, Соня. Ты этюд выучила, Соня?

– Конечно!

Сура-Соня быстро подошла к стоящему в углу пианино, уселась на стульчик, заиграла легко и изящно. Пани Елена стояла за спиной девочки, с нежной улыбкой наблюдая за ее игрой. Соня закончила этюд, вопросительно оглянулась на женщину в ожидании похвалы. Та подошла к ней, взяла ее ладошки, нежно погладила их:

– Сонечка, девочка, ты очень талантлива. У тебя поистине золотые ручки. Но тебе надо больше работать, чтоб стать знаменитой пианисткой.

Соня, откинув голову, с удовольствием расхохоталась:

– Красиво: Соня Золотые Ручки! Я хочу, чтобы меня так все называли – Соня Золотые Ручки! Маме понравилось бы.

– Как у вас дома? – спросила модистка.

Соня пожала худыми плечиками.

– Фейгу выгнал очередной муж.

– За что?

– За то же самое. За очередного любовника.

Пани Елена внимательно посмотрела на девочку:

– Ты знаешь, что такое любовник?

– Как не знать? – рассмеялась Соня. – У Фейги как очередной муж, так и очередной любовник.

– А отец, как у него с Евдокией?

– Не знаю. Я с этой дурой не разговариваю.

– Соня!

– Простите, пани Елена.

Соня вдруг замолчала, заговорщицки посмотрела на пани модистку. Осторожно полезла под платьице, вынула оттуда украденный перстень и показала женщине.

Та взяла украшение, некоторое время внимательно рассматривала его.

– Откуда это?

– Нашла.

– Нашла? Это же очень дорогая вещь. – Пани Елена взяла ладонями личико девочки, повернула к себе. – Ты правда нашла это, Соня?

– Нашла, – лукаво улыбнулась Соня. – В повозке людей, которые приехали к отцу. В мешочке.

– То есть… ты украла?

– Там много мешочков. Никто даже не заметит!

– Но ты украла!

– Пани Елена, – Соня перешла на доверительный шепот, – я не украла. Я просто взяла украденное. Мой отец ведь перепродает ворованное, ему привозят, часто привозят… а он продает!

Пани Елена вернула перстень девочке, сухо произнесла:

– Ты должна сейчас же вернуться домой и положить вещь на место.

– Но они же жулики! И отец мой – жулик! – воскликнула Соня.

– Не знаю, может быть. Но ты должна оставаться честной девочкой. Ступай домой и сделай то, что я тебе велела. И выучи на завтра следующий музыкальный этюд.

– Хорошо, пани, – понуро произнесла девочка, снова спрятала перстень под платьице и направилась к выходу. – До свидания, пани.

Когда Соня вернулась домой, было уже довольно темно. Во дворе она увидела отца, который расхаживал здесь с фонарем в руке и внимательно смотрел себе под ноги, словно что-то искал. Рядом с ним топтался грузный гость, который тоже время от времени опускался на корточки, разгребал палочкой бугорки и пыльную траву. Неподалеку ковырялась в земле толстая Матрена.

– Что вы ищете, папа? – спросила Соня, присаживаясь рядом.

– Не мешай, ступай спать, – отмахнулся отец.

– Ой, как будто ты не знаешь, что ищет твой папа! – в голос крикнула Матрена. – Бриллиант потерял, вот и ищет.

– Вы правда потеряли бриллиант, папа? – удивилась девочка.