Ксан, несмотря на боль, согласился, и они укрылись в тени арки одного из домов. Элия осторожно подняла его штанину и увидела, что лодыжка уже начала опухать. Это было плохо. Даже если это не перелом, он не сможет идти быстро, а это означало, что их преследователи скоро их догонят.

Она быстро огляделась в поисках чего-то, что могло бы помочь. В углу арки стояла старая тележка с древесными обломками. Элия сорвала один из них и разорвала свой пояс, сделав из него импровизированную повязку для поддержки ноги Ксана. Он с благодарностью кивнул, хотя было видно, что ему тяжело сдерживать боль.

Они снова двинулись вперёд, но теперь их продвижение было медленным и болезненным. Каждое движение давалось Ксану с усилием, и Элия всё больше начинала сомневаться, смогут ли они продолжить свой путь.

Проходя мимо группы зданий, Элия почувствовала, как лёгкий ветерок коснулся её лица. Ветер был прохладным, хотя солнце уже стояло высоко. Этот внезапный порыв казался странным, неестественным, и Элия инстинктивно остановилась, прислушиваясь к окружающей её тишине. В этот момент она заметила, что на крыше одного из домов, прямо над ними, мелькнула тень. На миг ей показалось, что кто-то наблюдает за ними.

– Мы не одни, – шепнула она, хватаясь за руку Ксана. – Они уже здесь.

Ксан напрягся, его глаза метнулись вверх, но ничего не заметили. Однако Элия не могла избавиться от чувства, что они попали в западню. Площадь, с которой они недавно ушли, теперь казалась далёким и безопасным местом по сравнению с этой узкой улицей, где каждый звук и каждый шаг мог быть фатальным.

Они снова двинулись вперёд, но, несмотря на все их старания оставаться скрытыми, они начали замечать мелкие, но тревожные знаки – пробитые окна, разбросанные камни, которые, казалось, были брошены нарочно, чтобы создать преграды. Вокруг них всё начинало рушиться, как будто само пространство заговорилось против них.

На очередном повороте Ксан вдруг остановился и схватился за сердце, его лицо исказилось от боли. Он упал на колени, и Элия в панике бросилась к нему. Казалось, его сердце внезапно отказалось работать.

– Нет, не сейчас! – крикнула она, и её голос эхом отозвался в пустых улицах.

Ксан задышал глубже, его грудь вздымалась и опускалась, и через несколько мучительных секунд он наконец смог вновь подняться на ноги.

– Это… Это что-то не так, – его голос был слабым, но он всё ещё держался. – Как будто сама судьба решила нас остановить.

Элия понимала, что их череда неудач была слишком странной, чтобы быть просто случайностью. Но они не могли позволить себе сдаваться. Она подняла взгляд на небо, где солнце уже ярко сияло, напоминая им, что время не на их стороне.

– Мы должны идти, – твёрдо сказала она, её решимость возобновилась. – Что бы это ни было, мы не можем позволить ему нас остановить. Мы должны найти ответы, даже если они прячутся за этими проклятыми стенами.

Ксан кивнул, опираясь на её руку, и они снова двинулись вперёд, теперь ещё более осторожно, осознавая, что каждая их неудача была предвестником чего-то большего. С каждым шагом, с каждой болью и препятствием, они чувствовали, как невидимая сила всё больше затягивает петлю вокруг них. Но Элия знала, что впереди их ждёт нечто важное, и эта сила, какой бы она ни была, не остановит их.

Идя вдоль узких улочек, Элия и Ксан старались двигаться как можно быстрее, несмотря на раненую ногу Ксана. Но как только они свернули за угол, ситуация снова изменилась. Перед ними возникла группа детей, играющих с деревянными мечами. Один из мальчишек, заметив их, остановился и тут же поднял меч, словно страж, защищающий вход.