– Тогда почему же ты не схватил этих монархистов и не сбросил их с лестницы?

– Я бы никогда такого не сделал.

– Позволь мне показать тебе, что к чему.

– Хорошо, – кивнул Рафи, – покажи.

– В выходные, – пообещал Алессандро, – если будет хорошая погода.

Они пожали друг другу руки.

Поскольку Алессандро понятия не имел, что показывать, следующие дни он провел в размышлениях, как же все-таки поднять боевой дух Рафи Фоа, и в воскресное утро оба стояли у железнодорожных путей, по которым в лучах зимнего солнца на них надвигался поезд. Чтобы машинисты их не увидели, они прятались в кустах.

– И что мы будем делать? – спросил Рафи.

– Сначала мы запрыгнем на поезд, – ответил Алессандро. – Заберемся на крышу и побежим к служебному вагону.

– Зачем?

– Чтобы люди из служебного вагона бросились за нами в погоню по крышам вагонов движущегося поезда.

– А если нас поймают?

– Не поймают: в этом и есть наша цель.

– Как мы сможем убежать от них, оставаясь в движущемся поезде?

– В десяти километрах железнодорожный мост через реку. Представляешь, как они удивятся, когда мы спрыгнем?

– Представляю, как удивлюсь я, когда мы спрыгнем. Сейчас январь.

– Просто повторяй за мной.

– А раньше ты такое делал? – поинтересовался Рафи, предчувствуя недоброе. Паровоз, грохоча, пронесся мимо, отчего их голоса завибрировали.

– Разумеется, – ответил Алессандро.

Они побежали вдоль поезда и поравнялись с вагоном для перевозки скота.

– Забирайся, как по лестнице, – крикнул Алессандро, перекрывая шум колес. Они лезли, цепляясь за доски, пока не добрались до скользкой закругленной крыши, где ухватиться было вообще не за что.

– А теперь как? – прокричал Рафи.

– Двигаемся к углу, – импровизируя на ходу, приказал Алессандро. Они двинулись к углу. – Цепляйся за край вагона и подтягивайся наверх, опираясь ногами на перекладину.

– Как мне поставить туда ногу? – прокричал Рафи, раскачиваясь в воздухе. – Перекладина слишком мала, да и высоко очень.

– Ничего, хватит с тебя. Подтягивай ноги, – возразил Алессандро. Неровный край металлической крыши резал ему руки. Он напрягался изо всех сил, чтобы не упасть в зазор между вагонами. Рафи следовал за ним.

Шум оглушал: гремели пустые вагоны, проскакивая стыки рельсов, сталь колес скрипела по стали рельсов, клацали сцепки вагонов.

Дым и копоть летели над поездом. Половину времени Алессандро и Рафи приходилось не открывать глаз, вторую половину глаза слезились. Они едва могли дышать. Провались они между вагонами, их бы порезало и размочалило в куски.

Алессандро посмотрел на Рафи, лицо которого застыло от напряжения.

– Забирайся наверх.

– Мне не за что ухватиться, – в отчаянии ответил Рафи. – Слишком высоко. Я упаду.

Алессандро не знал, сумеет ли он сам забраться на крышу. Ладони и пальцы стали скользкими от пота и крови.

– Сможешь. Хатайся руками за крышу. Вот так. – И он начал подтягиваться.

Руки скользили, но он цеплялся за металл, как кошка, и в конце концов забрался наверх. Потом ухватил Рафи за запястье и помог ему проделать то же самое. Вскоре они лежали лицом вниз, тяжело дыша, потные, грязные, руки в крови. Дым то и дело накрывал их черным, вызывающим тошноту облаком.

– И часто ты такое проделываешь? – спросил Рафи.

– Когда выпадает возможность, – ответил Алессандро, сплевывая золу и грязь.

– Ты чокнутый! – прокричал Рафи.

– Знаю.

– А как же тоннели?

– Тоннелей надо остерегаться, – ответил Алессандро, мысленно поблагодарив его за напоминание. – Завидев тоннель, сразу спускаешься между вагонами. Иначе тебя скинет с крыши. Но в здешних краях тоннелей не так и много. – Он встал. Ветер, дым, шатание товарного вагона из стороны в сторону – все пыталось сбросить его вниз. Не вышло.