Близился конец декабря, и даже в суровой атмосфере нашего специфического заведения витал ощутимый предновогодний дух. В холле уже стояла искристо-белая искусственная елка, опутанная сетями электрической гирлянды, в лаборатории почему-то пахло мандаринами, а все разговоры моих коллег неизбежно сводились к планам на новогоднюю ночь. Я на вопросы о том, где и как хочу провести этот праздник, лишь неопределенно пожимала плечами. Мне было уже двадцать шесть, но я так и не обзавелась ни постоянным парнем, ни более-менее близкими подругами, все свое время уделяя работе, а досуг – немногочисленным увлечениям или общению с отцом, с которым виделись мы не так уж часто. Дальние родственники мамы давно уже звали меня перебраться к ним в столицу, и в последнее время я начала всерьез об этом задумываться. Нет, я по-своему любила Стужинск, дикую красоту его мест, даже творящиеся в нем странности – все, кроме здешних долгих, темных и морозных зим. Забавно – носить такую «зимнюю» фамилию, жить в городе с «зимним» названием – и не любить зиму...

Но уехать я никуда не успела.

В тот день – кажется, это было двадцать четвертое декабря – в лес неподалеку от нашего Центра рухнул самый настоящий космический корабль. Я видела, как это произошло: как раз стояла с чашкой кофе у огромного панорамного окна в коридоре, бездумно разглядывая зимние пейзажи. Небо над острыми пиками деревьев вдруг словно разошлось по шву, и из образовавшейся темной прорехи вылетел корабль – или, скорее, небольшой звездолет, своими хищными очертаниями и черным, будто хитиновым корпусом напоминающий чудовищного скорпиона. Было ясно, что он терпит крушение: промчавшись по косой траектории над лесом, звездолет воткнулся в землю где-то в поле позади него, выбросив в воздух столб странного голубоватого света.

Надо ли говорить, какая после этого поднялась суматоха? Военные тут же оцепили место падения инопланетного корабля и снарядили к нему группу ученых, в которую вошел и мой отец. Ну, и я, впервые в жизни использовавшая свои способности в «противозаконных» целях. Очень уж хотелось в числе первых взглянуть на пришельцев – и защитить отца и остальных сотрудников Центра, возникни в том необходимость.

Последнее мне, правда, не удалось.

Следуя за отрядом, сопровождаемым вооруженными парнями в форме (которые меня попросту «не видели»), я вышла из-за деревьев на широкое заснеженное поле, уже накрытое ранними сумерками, и невольно ахнула.

Несмотря на то, что снег несколько смягчил экстренную посадку, звездолету хорошенько досталось. Сейчас он выглядел просто кучей черного искореженного металла, которую голубоватым облаком окружало странное свечение, едва заметное в ярких лучах установленных по периметру прожекторов. Впрочем, сам остов корабля сохранил свою целостность, и туда вполне можно было пробраться.

Военные, прибывшие сюда раньше и одетые в нелепые защитные костюмы, сообщили вновь пришедшим, что от корабля, согласно показаниям их приборов, не исходит никаких опасных излучений, а внутри обнаружились тела двух гуманоидных существ, которые в данный момент пытаются вынести наружу. А затем в глубине звездолета послышались громкие, почти сразу оборвавшиеся крики, и события завертелись одним хаотичным вихрем.

Из пробоины в боку стального «скорпиона» вылетело и распласталось на снегу тело одного из военных. Защитный костюм на нем был порван, и я зажала себе рукой рот, даже с разделяющего нас расстояния увидев, во что превратился бедолага. Мумия, просто высохшая мумия с облепившей кости серой кожей и ввалившимися глазами. Словно кто-то высосал мужчину досуха, опустошил, как картонную коробочку из-под сока.