– Помо..гите! – вымолвил и потерял сознание. Оборотень уложил незнакомца на траву.

– Он жив? – пискнула женщина, прислонив руки к себе.

Итари было бросилась к мужчинам, но Никор предупреждающе выставил ладонь.

– Тара, не подходи. Не исключай возможность ловушки.

Тара. Обращаться к наследнице таким именем было обговорено ещё в поместье. Излишняя предосторожность не помешает ни в чём.

– Но чтобы узнать это наверняка, необходимо привести его в чувства. До лагеря он может не дотянуть! – настаивала на своём.

– Нет! – отрезал. – Он может быть лазутчиком. К тому же, ни я, ни кто–либо из моих сородичей не почуял чужое присутствие рядом. Это навевает нехорошие подозрения.

Сейчас, весь собранный, Никор напоминал настоящего умелого воина, готового до конца защищать своё. Прикрыв веки, он вслушивался в окружающий лес, но никаких шорохов или треска веток больше не улавливал. Стало быть, бедолага действительно здесь один.

– Предлагаешь, прикончить его прямо тут?! Даже толком не разобравшись? Может, его порвал дикий зверь, и он провалялся тут весь день при смерти? – в темноте синие омуты девушки горели огнём справедливости. Не собиралась она уступать, не так воспитывала её мать.

– Слишком много в тебе милосердия, – улыбнулся Никор, сдавшись. – Ладно, будь по–твоему. Я не дам тебе его осмотреть лично, но мы отнесем его в лагерь, пусть альфа сам разбирается.

***

Неиджи стоял над бессознательным мужичком, в свете тусклой свечи под лампой хмурил изломистые брови, кривил сжатые в тонкую линию губы. Не знал он, как лучше поступить. Когда Никор притащил раненого в лагерь, сославшись на доброту племянницы, скривившись, альфа того всё же осмотрел, в первую очередь на наличие знаков, что указывали бы принадлежность к Чёрному Когтю. Убедившись в отсутствии меток на спине, уж потом добрался до ран, те проходили через всю грудную клетку и были довольно глубокими, точно от когтей медведя. Удивительно, что несчастный вообще выжил, крови потерял немало. Но это всё ничего, только лишний балласт им сейчас совершенно не нужен.

– «Может, добить бедолагу, чтоб не мучился. Видно же – не жилец!» – посоветовал внутренний зверь, ехидно оскалившись.

Ага, как же, будто это племяшка позволит. Вон, как выжидает вердикта. Неиджи грузно вздохнул, ситуация складывалась не лучшим образом, но… ох уж это НО.

– Что ж, чист он. Определённо не ловушка. Но! – подчеркнул, видя, как Итари собирается что–то сказать. – Лечить будешь, пока будет пребывать в бессознательном состоянии. Как только заметишь, что начинает приходить в себя, немедленно прекращай. Даже если он и не причём, уйдя от нас, пустит слухи о доброй девушке знахарке из торгового обоза. Понимаешь, о чём я?

– Да, дядя. – склонила в почёте голову.

– Вот и хорошо, – альфа положил руку на хрупкое плечо наследницы. – Сора бы гордилась тобой. Давай, не теряй времени. Никор будет рядом, а то мало ли, может, этот очнувшись, учинит что.

На том и порешили. Неиджи покинул полог, Итари расположилась сбоку от пострадавшего, сначала омыла раны, очистила и только потом приступила к лечению. Никор, уперев руки в боки, с интересом следил, как ладони девушки, нависшие над рваными бороздами, окутало зеленоватое свечение, как постепенно раны стали ускоренно зарубцовываться и затягиваться. По лбу и щекам Итари стекал пот, дыхание участилось, сложновато ещё давалось целительство, мало практики.

– Упорства тебе не занимать. Почему, так печёшься об этом мужике? – волк сел напротив, но не мешал, лишь внимательно ждал ответа.