но как можно снять одежду с того, кто гол?
Мирской человек обездолен и напуган:
он ничем не владеет, но боится воров.
Нагим он пришел и голым уходит,
но между тем все время он мучается из-за воров.
Когда смерть приходит,
все вокруг него причитают,
тогда как его собственный дух
смеется над его страхом.
В это мгновение богатый человек узнает,
что у него нет золота,
а умный видит,
что его талант не принадлежит ему.
(III, 2628–2635)
* * *
Благодарность за изобилие
слаще, чем само изобилие:
следует ли тому, кто погружен в Щедрого,
отвлекаться на подарки?
Благодарность есть душа благодеяния,
а изобилие – лишь шелуха,
ибо благодарность ведет тебя к месту,
где живет Возлюбленный.
Изобилие приводит к нерадивости,
благодарность – к бдительности.
Охоться за щедростью,
используя силки благодарности
по отношению к Шаху.
(III, 2895–2897)
* * *
«Я ведь создал джиннов и людей
только, чтобы они Мне поклонялись»[2].
Произносите сии слова.
Конечная цель сего мира не что иное,
как богослужение.
Хотя конечная цель книги —
наука, в ней содержащаяся,
ты можешь сделать из нее
подушку для отдыха;
она послужит и в этом качестве тоже.
Но быть подушкой
не является ее подлинным назначением.
На самом деле ее предназначали
для обучения и познания,
а также для пользы,
которую из этого можно извлечь.
(III, 2988–2990)
* * *
Многие ученые люди
не извлекают пользы из своих знаний:
это те, кто держит знание в памяти,
но не влюблен в него.
(III, 3038)
* * *
Море не выпускает из себя рыбу
и не впускает в себя
живые существа земли.
Вода – изначальное жилище рыбы,
но грузные животные
принадлежат земле.
Мы не можем сделать ничего
для изменения этого положения.
Замо́к Божественного предопределения крепок,
открыть его может только Бог;
держись за смирение и довольствие Божьей волей.
Даже если бы атомы один за другим
становились ключами,
ничто не откроет замок,
кроме Божественного величия.
Когда ты забудешь о собственных помышлениях,
счастье придет к тебе от твоего духовного наставника.
Когда ты забываешь себя,
о тебе вспоминает Бог;
когда ты становишься Божьим рабом,
тогда тебя отпускают на свободу.
(III, 3071–3076)
* * *
Когда дело касается
зарабатывания на жизнь,
почему страх вековечного разочарования
не подстерегает тебя?
Ты скажешь:
«Хотя мне и приходится иметь дело
со страхом разочарования,
страх усиливается, когда я бездельничаю.
Моя надежда возрастает, когда я работаю;
бездействуя, я больше рискую».
Почему же страх потери сдерживает тебя,
когда дело касается веры?
Разве не видел ты,
насколько прибыльны труды пророков и святых?
Разве не видел ты,
какие сокровищницы открылись им
благодаря частым посещениям лавки Духа?
(III, 3096–3101)
* * *
Сила свободного волеизъявления —
твое богатство, приносящее доход.
Будь внимателен!
Будь начеку в мгновения силы
и тщательно наблюдай за ними!
Человек едет на скакуне
«Мы почтили сынов Адама»[3].
Вожжи свободной воли – в руках разума.
(III, 3299–3300)
* * *
Разумный человек видит сердцем результат
с самого начала;
тот, у кого нет знания, открывает его в конце.
(III, 3372)
* * *
Познать тайну Незримого достоин лишь тот,
кто способен сомкнуть губы и хранить молчание.
(III, 3387)
* * *
Смерть каждого человека
обладает теми же свойствами,
что и он сам, о юноша:
она – враг для врага Бога,
а для друга Бога – друг.
Твой страх смерти,
выражающийся в бегстве от нее,
в действительности есть страх самого себя.
Внимай же, о дорогая душа!
(III, 3439; 3441)
* * *
Бог вывел землю и небесные сферы в существование
после шестидневного обдумывания,
хотя и мог посредством
«“Будь!” – и оно бывает»[4]
сотворить сотню земель и небес.
Мало-помалу, до сорокалетнего возраста,