Дозвониться не смогла, умчалась в район старых пятиэтажек, где Соколов снимал квартиру у бывшей одноклассницы. Ту самую, где я впервые заночевала у него после дрянной ночки в баре и больницы, куда приезжала тайком на свидания и где была счастлива просто тем, что Лёша рядом. Рванула и… поцеловала закрытую дверь.

Сколько бы не звонила, сколько бы не ждала, никто её не открыл.

Я даже в бар к Вадиму этому бритому припёрлась, но тот лишь развёл руками, ещё и уточнил, может ли он на что-то сгодиться в отсутствии Соколова. Тьфу, аж вспоминать тошно.

Тру виски, пытаясь прогнать мрачные мысли. Но они почему-то решили вернуться: именно сегодня, именно сейчас.

Прослеживается чёткая закономерность, чем ближе мой брак к краху, тем сильнее я ностальгирую о прошлом.

Было б о чём?

Вроде, и обиду я давно эту переживала. Почти десять лет прошло, да вот нет-нет, да проскользнёт мысль о Лёше и кольнёт так больно, будто вчера всё случилось.

Определённо я не умею отпускать. Или его до конца не могу выгнать из своей души, прочно там засел. Первая любовь как-никак.

Как не хочется подниматься. Вот закрыла бы глаза и заснула. И действительно голова кружится слегка, будто я сама накаркала это состояние, сочиняя очередную ложь для Ильи, почему не хочу с ним никуда ехать.

Выхожу из спальни и иду к сыну. Вова сидит на полу, собирает разноцветный конструктор. Очень сосредоточенный и серьёзный парень.

- Как успехи? – интересуюсь.

- Почти доделал.

Он аж язык от усердия высунул.

Ложусь к нему на кровать и, подперев руку ладонью, просто наблюдаю, как играет мой ребёнок. Это увлекательное занятие. Сын у меня самостоятельный. Иногда он втягивает меня в игру, но обычно компания ему не нужна. И да, Вове тоже нравится, когда я просто рядом и всего лишь смотрю на него. Участвовать не обязательно.

Наконец, нечто непонятное собрано. Сын с гордостью демонстрирует мне результат, и я глажу его по волосам и целую в макушку. Его рождение - самое чудесное, что у меня произошло в браке.

Хотя нет, первые годы были нормальными, а потом всё покатилось по наклонной. У меня не было больших и искренних чувств к Илье, у него ко мне, по-видимому, тоже. Огромная и светлая любовь у меня была к Лёше. Настолько огромная, что она и сейчас где-то там внутри меня, не могу изгнать её до конца. И от этого до сих пор больно и тяжко.

Наверное, я всё-таки однолюб.

Илья приходит поздно, я уже сплю. Ложится рядом, целует в щёку.

- Прости, в пробку встрял. Мороженое убрал в холодильник.

- Ничего страшного, - бормочу сквозь сон. – На завтрак съем.

- Хочешь сейчас принесу?

- Нет, я спать хочу.

Илья молчит, лишь пальцы сильнее сжимают моё плечо.

- Вер, давай в город перебираться, а? У нас там отличная квартира, дорога сюда иногда просто ад.

- Мы ведь уже много раз обсуждали, я привыкла жить за городом. Да и Вове тут лучше.

- Когда в школу пойдёт, будет неудобно.

- Вот пойдёт и вернёмся к разговору.

Илья обнимает за талию и притягивает к себе.

- А то что мне неудобно, тебя не волнует?

Мягкий поцелуй в шею вызывает лёгкое волнение, просто муж за годы изучил моё тело и знает, где приятнее. Вот и всё.

- Почему… очень даже волнует, - соглашаюсь, чтобы не спорить. – Милый, я спать хочу. Ты правда долго ехал. Да и чувствую себя ещё не очень хорошо.

Его настойчивые ласки меня напрягают.

- У нас ведь годовщина, - зачем-то напоминает. – Порадуй мужа, Вера.

Закрываю глаза и слегка целую в ответ.

А у меня есть другие варианты?

***

Несколько дней спустя я в здании «Империи», приехала к брату подписать кое-какие бумаги. Хоть и не участвую в управлении фирмой, однако моя доля накладывает определённые обязательства. Плюс пришлось взять на себя распоряжение частью Арсения, пока тот на реабилитации после ранения. Сева попросил, отказать ему я не смогла. Сам он не может из-за политических амбиций, говорит, что итак доходы аховые, укрупнять сумму – себе на выборах вредить. Надо, так надо.