Социализм традиционно определяется как система организации общества, основанная на государственной собственности на средства производства. По историческим и политическим причинам это определение было господствующим в течение длительного времени. Именно им Мизес руководствовался в 1922 г. в своем критическом трактате о социализме^>17, а позже и он сам, и другие его последователи использовали его в качестве отправной точки в ходе дискуссии о невозможности экономического расчета при социализме.

Однако традиционное определение социализма с самого начала было явно неудовлетворительным. Во-первых, оно носило очевидно статический характер, так как зависело от существования (или несуществования) конкретного правового института (прав собственности) в связи с конкретной экономической категорией (средствами производства). Поэтому использование этого определения требовало предварительного объяснения того, что такое права собственности, а также связанные с этим экономические последствия. Кроме того, в ходе спора о невозможности социализма выяснилось, что его участникам было довольно сложно понимать друг друга именно из-за того, что они вкладывали разный смысл в понятие прав собственности. Наконец, под традиционное определение не подпадали интервенционизм и экономическое регулирование. На самом деле эти институты, хотя и не требуют полной национализации средств производства, порождают тот же самый (в качественном отношении) эффект отсутствия координации. По всем этим причинам представлялось весьма разумным продолжать поиски такого определения социализма, чтобы оно описывало самую суть этого явления, было свободно, насколько это возможно, от понятий, которые легко ошибочно истолковать, а также, подобно процессам, к которым оно относится, носило бы явно выраженный динамический характер.

Одним из самых важных последствий спора о невозможности экономического расчета при социализме стало создание и развитие экономистами австрийской школы (Мизесом, Хайеком и в особенности Кирцнером) теории, которая раскрыла роль предпринимательства как ведущей творческой силы, стоящей за всеми социальными процессами. Направление, в котором следовало искать действительно научное определение социализма, окончательно определилось после того, как австрийцы открыли, что именно врожденная способность человека к предпринимательству, выраженная в его личной творческой деятельности, делает возможной жизнь в обществе, так как выявляет случаи социальной рассогласованности и приводит к созданию и передаче информации, необходимой каждому человеку, чтобы научиться приспосабливать свое поведение к поведению других людей.

Ганс-Генрих Хоппе в 1989 г. сделал следующий важнейший шаг на пути к созданию корректного определения социализма^>18. Хоппе выяснил, что ключевая характеристика социализма, его фундамент – это институционализированное вмешательство, или агрессия, против прав собственности. Его определение более динамично и в силу этого более практично, чем традиционное. Для Хоппе важно не наличие или отсутствие прав собственности, а то, используется ли принуждение или физическое насилие для нарушения прав собственности институционально, т. е. организованно и регулярно. Хотя мы считаем определение Хоппе большим шагом вперед, оно не вполне удовлетворяет нас, так как, во-первых, требует предварительного определения или уточнения того, что имеется в виду под «правами собственности», а во-вторых, не включает упоминания о предпринимательстве как о главной силе, стоящей за всеми социальными процессами.