– На хозяина посмотрим, – усмехнулся Алексей Валентинович и добавил со странной интонацией: – Для общего развития…

Больше Никита не задавал никаких вопросов, а Кольцов всю дорогу до квартиры думал о чем-то своем. Судя по угрюмому выражению, проступившему на его лице, мысли эти были не из самых светлых и радостных…

Открывший дверь пузан в алом шелковом халате с желто-зелеными драконами мельком глянул на лица оперов и, видимо, сразу поняв, что за гости к нему пожаловали, недовольно забурчал:

– Ну, что еще? Ничего не пропало, никакой кражи не было, недоразумение вышло. Я же уже все объяснял, заявление написал даже…

– Здорово, Бертолет, – негромко сказал Кольцов, и хозяин квартиры, вздрогнув, замолчал, а секундой позже прищурился (лестничная площадка была освещена не очень хорошо) и повнимательнее вгляделся в лица сотрудников милиции. Румяная физиономия молодого опера ничего ему не сказала, а вот капитана пузан узнал:

– А-а, гражданин начальничек! Сколько лет, сколько зим… Давненько мы с вами не виделись. Не могу сказать, что сильно рад нашей встрече…

– Чихать я хотел на твою радость, – хмуро ответил Кольцов, после чего деловито втолкнул хозяина в глубь прихожей и спокойно шагнул в квартиру.

Ничего не понимавший Никита молча последовал за Алексеем Валентиновичем.

– В чем дело?! – заблажил было человек в халате. – Вы не имеете права!..

Но капитан усмехнулся, коротко глянул ему в глаза и угрюмо посоветовал:

– Заткнись, Бертолет, не пыли…

Тот, кого Кольцов называл Бертолетом, действительно заткнулся, только глазами злобно посверкивал, следя за тем, как капитан по-хозяйски разгуливает по его основательно разгромленной квартире. Впрочем, несмотря на полнейший беспорядок, чувствовалось, что достаток в доме имеется…

– Ну, что же, – сказал наконец Кольцов, удовлетворившись беглым осмотром. – Я смотрю, живешь ты неплохо… Бардак, правда, у тебя, но если прибраться – так очень даже благоустроенная хата. Хорошо зарабатываешь?

– Не жалуюсь, – без энтузиазма ответил Бертолет. – А в чем дело? Я свое отчалился[6], работаю честно…

– Это хорошо, – кивнул Алексей Валентинович. – Это правильно… А где трудишься?

У Никиты сложилось впечатление, что Кольцов и сам прекрасно знает, где работает хозяин квартиры, тем не менее капитан, внимательно глядя Бертолету в глаза, ждал ответа.

– В магазине мебельном… В Пушкине, – неохотно выдавил из себя пузан. После секундной паузы он не выдержал и ядовито добавил: – Я слышал, и вы, гражданин капитан, направление работы поменяли?

– Устаревшие данные, – равнодушно отмахнулся Кольцов. – Жизнь не стоит на месте… Стало быть, ты при Зуеве состоишь? Хороший, я смотрю, у вас там коллективчик подобрался, просто артель какая-то…

Бертолет облизнул пересохшие губы и с деланным спокойствием пожал плечами:

– С Виктором Палычем… Только Говоровым, а не Зуевым – у вас, начальник, тоже данные устаревшие. Мы действительно работаем в одном магазине, и что с того?

– Да ничего, – хмыкнул капитан. – Так просто… Ну а кто тебе раскардаш в хате устроил? Поссорился с кем? Или коллеги недоперевыполненным планом недовольны?

Бертолет побледнел, но решительно вскинул подбородок:

– Я не понимаю, о чем вы? Я же объяснял – потерял ключи, а потом искал документы…

– Ага, – кивнул Кольцов. – Документы… И как, нашел?

– Нашел…

– Ну и молодец. Тогда нам и правда делать здесь нечего – зачем трудового человека от заслуженного отдыха отрывать? Пойдем, Никита…

Кудасов молча вышел из квартиры, а Кольцов на пороге еще раз обернулся:

– Приятно, что у тебя все в порядке и совесть чиста… Будут проблемы – звони.