— Думаешь слишком громко, — издевательски хмыкает, поворачивая меня рукой за плечо.

Аккуратно приподнимает мои волосы, ласково пропускает пряди через пальцы, после чего принимается быстро делать косу. Профессионально, я бы даже сказала.

— Как ты научился заплетать косу? — когда он заканчивает, спрашиваю.

— Сестре младшей заплетал, — коротко отвечает.

Наверняка я должна пропустить мимо ушей его дрогнувший голос. Не видеть в Дамире человека. Но не могу. Слово «сестра» он произнес с такой затаенной тоской и нежностью, что у
меня по рукам мурашки побежали.

— Сколько ей? — вопреки голосу разума слетает с языка вопрос.

— Слишком много вопросов, пташка. Или хочешь пооткровенничать?

— Нет, — фыркаю, отходя от мужчины на несколько шагов.

Клянусь, когда он стоит так близко ко мне и дышит в затылок, мои мысли превращаются в кашу.

— Сложи руки в кулак.

Я слушаюсь и складываю как умею, на что Дамир недовольно качает головой.
Берет мою руку и делает замечание:

— Большой палец должен быть сверху. Никогда не засовывай его внутрь кулака. Сломаешь. Вот так, — сам складывает мои пальцы, обходит по кругу, ставит мои ноги и руки в нужную позу. Осматривает проделанную работу и довольно кивает. — Теперь нападай, — встав напротив, заявляет.

Прошу прощения…?

— Я думала, ты покажешь мне приемы…

— Покажу конечно, — хмыкает. — Но сперва хочу посмотреть на что ты способна.

Что ж, ладно.

Завожу руку с кулаком назад и несильно бью по грудине мужчины. Он, к слову, даже с места не двигается.

— И все? Комариный укус и тот больнее. Сильнее, пташка.

Бью еще раз. Как он и просит: сильнее. Затем еще и еще. В какой-то момент Дамир начинает отклоняться от ударов, я пытаюсь его поймать, но тщетно. Он точно как тот уж на сковородке! С шипением недовольной кошки кидаюсь на Бахметова, тот успевает отклониться, и уже в следующую секунду я с заломанными руками лежу на полу.

— Ты должна думать не только о том как нанести удар, а еще о том как самой его отбить, — отпустив меня, Дамир притягивает руку и помогает мне встать. — Почему ты не ударила
меня ни разу в пах?

Он сумасшедший?

— Это же больно!

— Пташка, в этом и есть смысл самозащиты. Отвлечь, обезвредить противника хоть на долю секунды.

— Но я не хочу делать тебе больно…

— Ты думаешь, у тебя получится? — скептически заламывает бровь. — Ты попробуй сперва.

И я пробую… И, конечно же, ни разу не попадаю. Ни в пах, ни в переносицу, никуда собственно. Зато три раза оказываюсь лицом в пол с заломанными руками.

— Ладно! — когда ему надоедает надо мной издеваться, хлопает в ладоши. — Смотри, во-первых, у нас у всех на теле есть слабые места. У мужчин это пах. Бей в яйца — не стесняйся. Уж поверь, это тебя может спасти. Если в пах не получается, то под коленную чашечку. Если тебя взяли в захват, — тут Дамир как бы обнимает меня со спины, — то пробуй высвободить руки и ударить в кадык локтем или в нос. Если не получается — кусай. Пробуй также ударить в голень. Если тебе удалось высвободиться, то беги. Не геройствуй. А теперь попробуй резко ударить меня локтем.

Я дергаю локтем, Дамир отклоняется, но довольно хмыкает.

— Неплохо. Но можешь лучше. Никогда не жалей силы на подлецов, пташка. И глаза. Тыкай пальцами в глаза, если ты в удобном для этого положении.

— А какие для этого могут быть удобные положения? — интересуюсь.

— Например: если ты лежишь на спине, а обидчик нависает сверху. Если схватили за шею, то бей затылком в нос. В пах не ударишь, не сможешь. Помни, твое тело это тоже оружие. Не только кулаки. Ноги, пальцы, голова, локти, зубы. Поняла?