- Итак, что скажете, док? – напряженно ожидая ответа, спросил Макс. - Чтобы не говорить Кесси и ни при каких обстоятельствах не проговориться, что я жив?

Он сам не заметил, что затаил дыхание. Макс плохо понимал, что будет делать, если Джордж откажется, но был готов даже на крайние меры.

Джордж долго задумчиво молчал. Он любил Кесси, как родную дочь, но за последние месяцы лечения Макса видел, что девушка с какой-то пугающей его фанатичностью относится к излечению этого парня. Он подозревал, что между этими двумя все очень непросто, особенно это читалось во взглядах, которые они периодически бросали друг на друга. Причем Джордж до сих пор не понимал настоящие чувства молодых людей друг другу, потому что то это была то жгучая ненависть, то обжигающая страсть. А слова Макса только подтверждали его предположения, но в то же время, он видел, что парень явно неравнодушен к Кесси и заботиться о ней. Джордж и сам пытался открыть ей глаза, чтобы она смирилась, что Макс никогда не будет ходить еще на прошлой неделе, но она все равно упрямо верила. А теперь получалось, что он был неправ, а она права.

- Макс, ты понимаешь, что передо мной стоит сложнейшая дилемма, - медленно произнес Джордж, - ведь я люблю Кесси, но в то же время есть такая вещь, как врачебная тайна. Я не имею право разглашать сведения без согласия пациента. Даже такие, как у тебя, как мне кажется.

- Поверьте, что все, что я делаю, все именно в ее интересах. Ей сейчас совершенно не нужно взваливать на себя лишние заботы. А я лишь хочу избавить ее от этого. Я твердо уверен, что как только узнает, что я жив, то примчится помогать. Это последнее, что я хочу.

Джордж все так же задумчиво потер подборок. Макс терпеливо ждал, что тот скажет. От слова и решения дока зависело сейчас слишком многое. Фактически все.

- Знаешь, Макс, - произнес через некоторое время Джордж, переходя на более доверительно «ты», - я действую тоже только в интересах Кесси. Мне кажется, она слишком уж близко к сердцу все воспринимает, особенно относительно тебя. Поэтому я готов согласиться с твоей просьбой, хотя, если честно, это против моих правил.

- Сколько? – спросил Макс, в упор и с облегчением смотря на Джорджа.

- Мне не нужны твои деньги. Но у меня только одно условие, - тогда спокойно и уверенно сказал Джордж, выдерживая взгляд Макса.

- Какое?  - спросил Макс, несколько удивленный и плохо понимая, что может попросить Джордж, кроме денег.

- Мне нужны все самые подробнейшие записи о твоем состоянии, видео и так далее. Твой случай, если ты встанешь, уникален. Потому что действие лекарства рассчитано на три месяца. Дальше мы после ряда испытаний всегда отказывались от продолжения эксперимента. Я сделал это с тобой только по огромной просьбе Кесси. А тут получается, что прежние исследования, что после четвертого месяца никогда никаких изменений не может быть в корне неверны.

- Я согласен, - не задумываясь, сразу ответил Макс. – Но вы помните мое основное условие? Кесси не должна знать обо мне! У меня, кстати, теперь новое имя.

- Я понял, - произнес Джордж и вздохнул, и Макс услышал нотки раскаяния в его голосе, от того, что он фактически предает девушку.

- Не переживай, я расскажу ей о себе, но только тогда, когда наш эксперимент закончиться положительно, - тоже перейдя не «ты», уверил он его.

- А если ты не встанешь? – спросил Джордж, высказывая страхи Макса вслух.

- Тогда она просто не будет портить себе жизнь, мучаясь с инвалидом, потому что не узнает, - сухо ответил Макс, и доктор увидел железную решимость молодого человека отпустить Кесси, несмотря на то, что чувствовал к ней сам.