Но Азар в ответ на мой взволнованный взгляд лишь наклонился и шумно чмокнул меня в нос.

— Не бери в голову, — он отстранился, пряча улыбку, а через мгновение снова не выдержал и рассмеялся. — Нет, ну это все-таки надо такое выдать…

9. Глава 9

Машина несла нас по усыпанному огнями городу, в приоткрытое окно в лицо дул теплый ветер. Пахло рекой — она текла где-то неподалеку.

Я сидела на переднем сиденье рядом с Азаром и с интересом слушала историю из его детства, как они с кузеном насобирали дождевых червяков и подложили дядюшке Альберту в кровать.

— …Это было в имении моей бабки, мы туда приехали на День основания республики, был большой семейный праздник. А потом, ты представляешь, Алиса прибегает и говорит, что комнату, в которой мы все это устроили, отдали другому нашему родственнику — бывшему военному. Мы детьми его очень боялись. И вот у нас буквально пара минут привести все в порядок — он уже поднимается по лестнице… — Азар рассказывал это так эмоционально, что я невольно представила себя на месте этих детей, которых вот-вот раскроют, и им надо побыстрее замести следы…

Я слушала, не в силах сдержать улыбку, предвкушая их разоблачение. С нетерпением ожидала продолжения, и в голове вставали образы, какими они могли быть, когда были детьми. Такими же шкодливыми, как я когда-то, близкими и понятными.

— …Мы попытались смыть червяков в унитаз, и я не помню уже почему, может быть, слив был забит, но что-то не выходило. И Гера не нашел ничего лучше, чем кинуть в унитаз подожжённую бомбочку… — Азар сделал драматическую паузу. — И тут дверь открывается, стоят наша бабка, дядя Альберт… и еще один наш родственник…

Выражение его лица передавало такую гамму эмоций, что не рассмеяться было просто невозможно.

— …И в это время бомбочка взрывается и разносит половину унитаза…

Город проносился мимо нас, я, смеясь, рассказывала истории из своего детства, и настал черед удивляться и смеяться уже Азару.

Мы выехали на набережную. Справа росли ровным рядом подстриженные кусты. Слева — текла ограненная каменной набережной река.

От детских воспоминаний мы перешли к теме обучения. Я рассказала о своем увлечении дизайном одежды и вспомнила сегодняшний вечер:

— Ты не понимаешь, Валис Рамовски — это легенда.

— Мне все равно, главное, чтобы эта легенда была где-нибудь подальше, — хмыкнул в ответ Азар.

— Ты просто не понимаешь, какое значение он имеет… — не сдавалась я.

— Даниила, эта не та тема, которую стоит сейчас обсуждать.

И вроде бы оборотень говорил мягко, но я заметила, как он напрягся, как раздувались его ноздри и побелели скулы. Наверное, мне стоило замолчать, но внутреннее желание отстоять свою точку зрения стало лишь сильнее. В конце концов, если мое самодельное платье действительно понравилось Рамовски, он мог бы дать рекомендацию для моего портфолио.

— Я могу просто написать ему, спросить…

— Ты не будешь ни писать ему, ни встречаться с ним, — вдруг жестко отрезал оборотень, резко подняв градус своего тона.

Одновременно с этим, кажется, он нажал на газ, потому что пейзаж за окном замелькал с еще большей скоростью.

— Я не понимаю, твой кузен пристает ко мне чуть ли не на каждом мероприятии, и по поводу него ты не сказал ни слова, а тут ко мне подошел дизайнер, про которого я столько всего читала… работами которого так вдохновлялась, учась в университете… — с каждым словом мой тон повышался

— Давай не будем про Георга… — Азар недовольно покачал головой, глаза его при этом что-то сосредоточенно искали на передней панели. — Чем-то воняет…