– Возможно, мы и теряем какую-то частичку. Но нам остаётся память о том, для чего мы это делаем. Помочь тем, кто остался, найти ответы. Это и есть то, что сохраняет нашу человечность.

На этом их разговор закончился сам собой. Ольга Дмитриевна переключила внимание и смотрела в окно, а Михаил Иванович, погруженный в собственные мысли, управлял машиной. Тишина в машине была только внешней, каждый из них вел нескончаемый внутренний монолог.

Через полчаса они подъехали к нужному адресу и увидели шикарные кованые ворота. Эти ворота сразу же привлекали внимание своим изяществом и мощью: тяжелый металл был искусно выкован в изящные узоры, так что создавалось впечатление, будто перед ними не просто ограда, а произведение искусства.

– Ну, что выходим, осмотр сам себя не сделает, – произнесла Ольга Дмитриевна, которой всегда была свойственна деловитость. В её словах Михаил Иванович услышал лёгкий оттенок нетерпения.

Михаил Иванович вышел вслед за ней и тоже пошел к воротам. Машину оперативно-следственной группы он заметил тоже. Значит, все сборе.

У ворот их уже ждал полицейский – высокий, плотного телосложения мужчина в аккуратно сидящей форме. Он держался уверенно, но в его взгляде читалась некоторая усталость и напряжение. Это был Вячеслав, которого Михаил Иванович знал уже несколько лет.

Полицейский, увидев Михаила Ивановича, поздоровался с ним.

– Ольга Дмитриевна, минутку подождите, я кое-что спрошу и пойдем, – попросил Михаил Иванович. Та согласно кивнула и остановилась.

– Привет, Слав, ну, что там? Если вкратце, – обратился к полицейскому Михаил Иванович.

– Труп. Молодая женщина. Ирина Алексеёвна Котова 1998 года рождения, двадцать шесть полных лет. Прибыла сюда на курс «Тишина ума». Упала и при падении ударилась виском об угол комода. Персонал попал в её комнату спустя сутки или около того, когда она перестала выходить из комнаты. Сначала думали, просто сидит одна и не мешали, но она перестала выходить на приемы пищи, поэтому спохватились и решили проверить, что с ней. Уверяют, что ни при чем и в её смерти не виноваты. А в остальном, как обычно, крики, вопли, желание сбежать и никто ничего не может внятно объяснить, – объяснил уставший Слава. – Там одни женщины. Руководство этих «Глаз» тоже вызвали, но пока никто не приехал.

– А камеры, надеюсь, камеры у них есть? – спросил с надеждой Михаил Иванович.

– Тут полная засада… камеры только у ворот. Остальной дом не только камер не имеет, они даже все телефоны собирали у пребывающих на этот курс. Ну, типа «тишина ума» должна быть абсолютной, – тон Вячеслава был раздражённым. Он развёл руками, будто пытаясь обозначить всю степень непонимания.

Михаил Иванович, стоявший рядом, медленно кивнул.

– Ну, понятно, легко не будет, пошли что ли, осмотр сам себя не сделает, – сказал Михаил Иванович, повторив слова Ольги Дмитриевны.

Когда они вошли внутрь, то оказались в просторном холле. Михаил Иванович профессиональным взглядом оглядел обстановку. Обилие белого и серого оттенков, казалось, подчёркивали атмосферу спокойствия и концентрации, создавая идеальный фон для размышлений и умиротворения. Полированные мраморные поверхности, переливаясь, придавали пространству ощущение глубины и бесконечности. Диваны и кресла, выполненные в классическом стиле, аккуратно расставлены, чтобы обеспечить максимальный комфорт для гостей. Их богатая обивка из натуральной кожи добавляла нотку традиционной роскоши в современный интерьер. Каждый предмет мебели казался произведением искусства, соединённым со своим местом в единством стилевых решений. Свет из огромных окон проникал мягко и естественно, скользя по лицам и вещам, добавляя простора и воздуха. Яркими пятнами были только композиции из живых цветов в напольных вазах, которые были расставлены повсюду.