Когда Михаил Иванович шел обратно, то Петрович вновь окликнул его:

– Что, уже нашел ручку? И как ты это в темноте разглядел?

– Нашел, Петрович, нашел, – махая рукой, ответил он и пошел в сторону дороги, где стояла его машина.

Через пятнадцать минут он подошел к своей машине, стоящей на парковке у небольшого продуктового магазина. Его черный внедорожник, хотя и далеко не новый, производил впечатление надежного средства передвижения. Мало ли куда ехать придется. Да и личный досуг никто не отменял: Михаил Иванович любил выбираться с семьей на природу, но особенно ему нравились экскурсии по заброшенным местам в области: деревням, поселкам, церквям. Эти экскурсии организовывал его знакомый, но добираться до места приходилось самостоятельно. Это развлечение супруга тоже не разделяла. Так что чаще всего на эти экскурсии он ездил один. Так что, машина эта его выручала не только по работе, но и во внерабочей жизни. И вот, сейчас, стоя рядом со своей машиной, Михаил Иванович ждал, когда из магазина выйдет Ольга Дмитриевна.

Наконец, вышла и она, улыбнувшись ему, спросила:

– Ну, что, едем?

– Поедем, садитесь, Ольга Дмитриевна.

Ольга Дмитриевна села вперед, на пассажирское место, которое находится с водителем. Михаил Иванович тоже сел и завел машину. Ехать до места было минут сорок. Смерть произошла в одном из частных домовладений в поселке Ямская слобода, который уже стал частью города, но дома там были очень и очень дорогими, практически дворцы. Им с Ольгой Дмитриевной нужно было в «Усадьбу «Глаза души», находящуюся в этом поселке.

– Ольга Дмитриевна, посмотрите пока едем, что это за место такое «Глаза души», да ещё и усадьба, – попросил Михаил Иванович.

Ольга Дмитриевна достала смартфон и, открыв браузер, внесла туда адрес и название усадьбы. Какое-то время она читала информацию, а потом сообщила Михаилу Владимировичу:

– Там проводят всякие просветляющие мероприятия, шаманские практики, ретриты, перезагрузки и все в таком духе. Сейчас там идет недельный курс, который называется «Тишина ума».

– И что это значит? – с удивлением спросил Михаил Иванович.

– Не знаю, пишут о погружении в тишину, полное молчание, отдельные комнаты для проживания, отсутствие связи с внешним миром, чтоб отключиться от всего и услышать себя и свои желания, медитации, чтобы дух мог отделиться от тела и начать путешествовать в другие миры, а потом начать новую жизнь.

– И кто-то из этих молчунов умер. Надеюсь, у них хоть камеры там есть у этих «Глаз» и свидетели будут говорящими.

– Все будет понятно, когда приедем, – сказала очевидное Ольга Дмитриевна.

И тут Михаил Иванович реши задать давно волновавший его вопрос.

– Ольга Дмитриевна, – произнёс он, стараясь, чтобы его голос не звучал слишком резко, – могу я спросить вас что-то?

– Конечно, Михаил Иванович, – согласилась она.

Кулдышов на мгновение перевел взгляд на её руки, которые держали смартфон.

– Ольга Дмитриевна, у меня вопрос … Как вам удаётся оставаться столь… спокойной? Спокойной и… отрешённой, наверное, так это выглядит.

Ольга Дмитриевна взглянула на него прямо.

– Михаил Иванович… Вам ли задавать такой вопрос, – сказала она. —Но если есть вопрос, то мой ответ будет такой: это не приходит сразу. Поначалу каждое дело казалось ударом по психике. Но со временем понимаешь, что эмоции мешают делать то, что ты делаешь. Нужно учиться отделять себя от того, что видишь, иначе можно сойти с ума.

– Но разве это не значит, что мы теряем свою человечность? – осторожно спросил он.

Ольга Дмитриевна улыбнулась чуть теплее, но с оттенком грусти.