Они вместе отправились в один из парижских карточных салонов, расположенных в частном доме. Когда компания прибыла, игра была в самом разгаре.

К трем часам утра игроки в основном разошлись. В небольшом, но роскошном кабинете, куда маркиз, в конце концов, перебрался с группой избранных друзей, остались только д'Эмильен, красивая блондинка по имени мадам Жоливель, мадам Нуаро и Кливдон.

Здесь же дремали в креслах те, кого сломила усталость и обильная выпивка. Некоторые игроки не отходили от столов несколько дней и ночей.

В рулетку, где мастерство и опыт ничего не значили, мадам Нуаро обычно выигрывала. В карты, где опыт значит многое, удача ей изменила. Удача отвернулась и от маркиза, который совсем сник. Кливдон выигрывал.

– Что ж, мне, пожалуй, пора, – сказала мадам Жоливель и встала. Мужчины тоже поднялись.

– И с меня тоже, пожалуй, хватит, – пробормотал Эмильен. Он подвинул свои карты на середину стола и, покачиваясь, вышел из комнаты вслед за блондинкой.

Кливдон стоял, ожидая, пока встанет портниха. Наконец-то он остался с ней вдвоем и теперь с нетерпением искал возможности проводить ее домой.

– Судя по всему, вечер окончен, – сказал он.

Мадам Нуаро подняла голову. Ее темные глаза сияли.

– А я думала, что он только начинается, – сказала она, взяла карты и принялась их тасовать.

Герцог вновь уселся за стол.

Они играли в «двадцать одно». Это была любимая карточная игра герцога. Ему нравилась ее простота. А с двумя игроками игра оказалась даже интереснее, чем со многими.

Правда, он не мог ничего прочитать по лицу своей партнерши. Когда она брала карту, ее лицо оставалось абсолютно непроницаемым, и Кливдон не мог понять, хорошая карта ей пришла или нет.

Он выиграл первую раздачу, вторую и третью.

После этого начала выигрывать она, и стопки монет перед ней стали неуклонно расти, а перед ним – уменьшаться.

Когда Марселина передала карты герцогу для раздачи, он только развел руками.

– Похоже, удача от меня отвернулась.

– Вероятно, – усмехнулась Марселина.

– Или же вы, мадам, играете со мной не только в карты.

– Просто теперь я проявляю больше внимания, – сказала она. – Вспомните, вы у меня довольно много выиграли раньше. Мои ресурсы, в отличие от ваших, ограничены. И я всего лишь хочу вернуть свои деньги.

Герцог сдал ей карту. Марселина посмотрела на нее и подвинула стопку монет к середине стола.

Кливдон взглянул на свою карту. Девятка червей.

– Еще одну, – сказал он.

Женщина кивнула, тоже взяла еще одну карту и посмотрела на нее.

Она еще раз выиграла.

И еще раз.

Потом она подвинула к себе монеты.

– Я не привыкла бодрствовать по ночам, – сказала она. – Мне пора идти.

– Вы со мной играли не так, как с другими.

– Разве? – Она отбросила упавшую на лоб прядь волос.

– Никак не могу понять, вам просто везет, или в вас есть какая-то тайна, которую я пока не могу разгадать?

Марселина откинулась на спинку стула и улыбнулась.

– Я наблюдательна, – сказала она, – и видела, как вы играли раньше.

– Но тем не менее сначала вы проиграли.

– Должно быть, я могу распознать по вашим жестам и мимике, хорошая вам пришла карта или плохая.

– А я-то думал, что на моем лице ничего нельзя прочитать.

Женщина всплеснула руками.

– Почти ничего. Признаюсь честно, расшифровать те мельчайшие знаки, которые все же появляются у вас на лице, было очень трудно. А ведь я играю в карты с раннего детства.

– Правда? – удивился герцог. – А я всегда считал владельцев магазинов респектабельными горожанами, не подверженными порокам, тем более таким, как игра.

– Вы просто не обращали внимания. У Фраскатти полно простых клерков и торговцев. Но для таких людей, как вы с д'Эмильеном, они все равно что невидимки.