Что ситуация нелепая, дошло и до Инны, потому что она, виновато вздохнув, сказала, что, пожалуй, пойдет, и потопала в прихожую.

«Вот сейчас она уйдет, и мы больше никогда не увидимся! − кольнуло Машу. − А ведь ей непросто было решиться прийти ко мне после стольких то лет…»

− У меня есть шампанское, − вдруг крикнула она в спину бывшей подруге, − выпьем?

− Давай! – расцвела Инна.

Откупорили шампанское, обменялись дежурными фразами, вяло обсудили общих знакомых, но беседы по-прежнему не получалось. Тогда Маша, вспомнив, что у Олега в баре с незапамятных времен застоялась бутылка водки, подмигнула Инне: «Может, водки?» Определенно, эту сложную ситуацию могла спасти только водка. И действительно, под водку разговор начал разворачиваться в правильную сторону.

− Все-таки водка располагает к душевности! – изрекла Инна, слегка расслабившись.

Маша усмехнулась:

− Тренд сезона – душевность! Сейчас это модно, все хотят быть душевными, правда, не у всех получается.

От водки что-то размягчалось, теплело в душе, и теперь, когда Инна во второй раз спросила про ту давнюю ссору, когда их дружбу, словно ножом разрезали – по-по-лам!, Маша искренне- как на духу! сказала, что нет у нее на Инну никакой обиды. «Я давно уже это отпустила. Все сложилось, как сложилось!»

Инна расчувствовалась, пустила слезу:

− Сколько же, мать, мы не виделись? Четыре года?! С ума сойти!

− Да, − вздохнула Маша, − годы мелькали как огни на этой елке. Представляешь, я и очнуться не успела, – пожалуйста, распишитесь в получении – тридцать восемь!

– Что уж тогда мне говорить в мои сорок? – проворчала Инна. − Я бы, например, мечтала скинуть эту пару лет и оказаться в твоем возрасте. Мечтала бы об этом так же, как о том, чтобы сбросить унижающие мое женское достоинство лишние десять килограммов веса!

 Тут барышни посмотрели друг на друга так внимательно, как могут смотреть только бывшие подруги, встретившиеся спустя долгое время. Инна чуть обиженно заметила, что Маша по-прежнему выглядит, как изящная фарфоровая статуэтка. «И как тебе это удается, Морозова?! Это же нечестно по отношению к другим женщинам!» В отличие от стройной Маши, Инна «поплыла». Она и в юности была крупной, а с годами уверенно прибавила в весе. Впрочем, ее это не портило, округлая мягкость черт ей даже шла; тем более, что с ее высоченным ростом полнота справедливо считается статью, а стать украшает русскую женщину.

Одета Инна была в своей манере − что-то нарядное, бьющее в глаза. В первые годы их дружбы Маша ненавязчиво пыталась привить Инне вкус, но потом осознала тщетность этих усилий. «Ну, а что?!  − как-то виновато вздохнула Инна. − Мань, ты представляешь меня в маленьком платье Шанель, твою мать?!» Маша покачала головой – нет, не представляю, и признала за Инной право быть собой.

Маша спросила, чем занимается подруга и, узнав, что у нее свой ресторан, ничуть не удивилась – все правильно, у Инны был настоящий кулинарный талант. «Какая ты молодец, Инна! Собственный ресторан это - здорово! И, наверное, очень удобно – не надо готовить дома, можно поесть на рабочем месте?!»

Инна расхохоталась:

−  Есть и минусы! В виде жирного плюса – плюсуем уже упомянутые десять лишних кило! Как говорится: все, все, что нажрано непосильным трудом! Но если серьезно, ты же помнишь, что я всегда была помешана на кулинарии?!

Маша улыбнулась:

 – Я все помню, Инна. 

…Они познакомились двадцать лет назад, в общежитии института очень легкой промышленности, в котором Маша училась на модельера, а Инна на технолога пищевого производства.