Она не отталкивает меня даже когда я чуть пробираюсь под полотенце, а потому я отстраняюсь сам. Резко, огромным усилием воли, чуть ли не разрывая себя по живому.

Вот только способность мыслить не сразу приходит. Заворожённо смотрю на её прикрытые глаза, растрёпанные волосы и припухшие от моего поцелуя губы.

Офигеть, вроде бы ничего такого не произошло, но ощущение, что мы непростительно далеко зашли. Этот поцелуй словно перенёс нас на иной уровень взаимоотношений, породил ощутимую связь и не столько даже физическую. Представить себе не мог, что такое возможно. Но теперь понимаю, что надо что-то с этим срочно делать, пока окончательно всё не испортил.

Марина тяжело дышит и вот уже смотрит на меня шалыми глазами, не понимая, почему всё закончилось. Соблазн в чистом виде. Я то пришёл в себя, а она явно ещё нет.

Быстро задавливаю внутри себя вновь зарождающееся желание и неуместное воспоминание о том, как она неосознанно потянулась ко мне за новым поцелуем, когда только начал отстраняться. Поднимаюсь с кровати, отхожу к двери, оттуда смотрю на Марину скорее невидящим взглядом.

— Что ж, будем считать, что инцидент исчерпан, — говорю жёстче, чем собирался. — Я пойду за аптечкой, а ты пока всё-таки оденься.

Улавливаю, как девочка вздрагивает и резко берётся за мою рубашку, которую всё же взяла с собой в той потасовке. Сколько эмоций в этом её рывке, столько досады и злости, что меня снова чуть ли не затапливает.

Нельзя. Пусть лучше ненавидит, чем становится ближе.

— Я надеюсь, ты понимаешь, что если предпримешь ещё одну попытку к бегству, я отреагирую иначе, — добавляю строго, хотя сомневаюсь, что Марина сейчас пойдёт на это.

С другой стороны — я и когда в ванную её отправлял, сомневался. Но девчонка умудрилась сглупить.

5. Глава 5

От лица Марины

Дверь за Кириллом запирается на замок. Чётко улавливаю это, наверное, даже каждый звук слышу и зачем-то усмехаюсь.

Идея хотя бы проверить окна очень заманчива. Я ведь даже пока не знаю, какой там вид открывается, всё на жалюзи любуюсь. А может, хотя бы примерно узнаю местность… Мысль, конечно, на грани нереального, но почему бы не тешиться ею.

Хотя сейчас и это бессмысленно. Глупо отрицать перед собой, что угроза Кирилла сработала. Я ведь до сих пор унять дрожь не могу. И вот даже не знаю, чем она вызвана — жёсткостью тона, с которым меня предупреждали не рыпаться лишний раз, или тем, что произошло после того, как я попыталась…

Губы пощипывает от одной только мысли об этом. Более того, я вдруг словно опять чувствую поцелуй своего похитителя, близость, касания…

Вот чёрт. Хоть во второй раз в ванную идти, и то вряд ли смою с себя эти ощущения. Понимаю, что бесполезно. Даже если телом остыну, в мыслях останется. Кирилл словно клеймил меня собой, я ведь даже в рубашке его сейчас. Везде он, чтоб его.

А ведь для него тот поцелуй — ничего не значащая мелочь. То, что наверняка проделывал сотни раз, если не больше. Вот как легко потом перестроился, обращался холодно, словно несколько секунд назад не целовал так жадно и горячо, что разум мне начисто отключил… Стыдно вспоминать, как прижималась к похитителю, как подхватывала темп ласок, как отвечала…

Конечно, понятно, что сопротивляться там смысла не было, но я могла бы просто ждать, когда всё закончится, а не вовлекаться в процесс. И не потому, что поцелуй — слишком важное для меня событие, нет, драму тут разводить не из чего. А вот голову включить надо было, и сообразить, что распалять Кирилла взаимностью ласок — мягко говоря, тупо, учитывая, что я — его пленница. И учитывая, что я чувствовала его возбуждение. Не только интуитивно улавливала и жаром по коже ощущала, а ещё и очень даже физически. Ведь там уж точно не пистолет мне в бедро упирался.