Я глянула на настенные часы. 9:12. Через два с половиной часа поезд на станции «Чарльз-Центр» собьёт Веронику. Возможно… У меня было время позавтракать с мужчиной, который мне нравился, и спуститься под землю выслеживать смерть. Других идей, как уберечь следующую её жертву, у меня не нашлось.

Пока я ждала Рона на том же самом месте, что и вчера, я решила ещё раз попытать удачи и дозвониться до Вероники, но она нарочно не поднимала трубку, наверняка отправив мой номер в чёрный список. Тогда я обратилась за помощью к ноутбуку, нашла номер компании и связалась с секретарём, но та отказалась предоставлять мне расписание или личный номер Вероники Кастильо. Ещё бы – этого следовало ожидать. На расстоянии её никак не вытащить из-под поезда.

– Ты выбрал, где мы будем завтракать? – спросила я, когда Рон спустился в холл в болотного цвета ветровке, чёрных джинсах и белых кроссовках. Ему так шёл этот образ простого парня, который появлялся каждый раз, как только он сбрасывал плащ супергероя. Даже забавно, что под белыми халатами наших спасителей прячутся такие же люди, как мы, которые пренебрегают пробежками, любят оладьи с голубикой и мечтают о собаке.

Я постаралась не засмотреться на него и не потерять голову. Это отвлекало от важного. Страсть и любовь – те специи в жизни, с которыми нужно быть осторожной.

– Хочу французских тостов. С беконом.

И его внезапный порыв вышел как раз мне на руку.

– Как насчёт «Блу Мун»? – предложила я, зная его точное месторасположение на карте: в двух шагах от станции метро «Чарльз-Центр». Я успевала прожить пару часов своей жизни и вмешаться в ход чужой. – У них лучшие тосты в городе.

Сегодня утром я постаралась чуть больше и красиво уложила стрижку-каре, подкрасилась не только пудрой и тушью, но и добавила себе румян. Было немного совестно думать о таких пустяках, как внешний вид, когда чья-то жизнь стояла на кону. Но каждую минуту в мире погибает семьдесят человек. И если думать о каждом, то просто свихнёшься. А вот такие простые мгновения жизни отгоняют мысли о смерти.

Чёрный, потасканный, но ухоженный «Вольво» Рона отвёз нас по назначению. В «Блу Мун» мы заняли столик у кирпичной стены и заказали по стопке французских тостов с яйцами и беконом. Я сверилась с часами на запястье, чтобы не упустить течение времени, а главное, не упустить Веронику. До того, как тот самый поезд приедет на станцию, оставалось ещё два часа. Подняв глаза на Рона, я получила разряд тока от того, как он смотрел. Внимательно, почти изучающе, но в то же время с какой-то необъяснимой нежностью и трепетом.

– Мне нравится завтракать с тобой, – просто сказал он, выполняя мою просьбу и не строя из себя того, кем не является.

– Это только наш второй завтрак.

– А мне уже нравится, – ещё шире растянулись его губы, но потом его лоб собрался в гармонь напряжённых морщин. – Я хотел извиниться перед тобой.

– За что? – не поняла я.

– За то утро, когда ты выписывалась. Я… – Рон откинулся на спинку и отвёл глаза. – Был сам не свой. Эта девушка… Она могла остаться в живых. Я разозлился. На Миранду, на себя, на весь мир. И ты попалась под руку. Мне не хотелось бы, чтобы ты видела меня таким.

– Ты не знаешь, каким я тебя вижу. А если бы узнал, то не стал бы извиняться. – Мои слова чуть ободрили его и вернули улыбку его обаятельному лицу. – Все мы порой теряем самих себя. Но главное, вовремя найти.

Раз уж Рон сам коснулся этой темы, я не удержалась и стала расспрашивать о рыжеволосой девушке, о её смерти, о том, что случилось с миссис Шелтер и где она сейчас. Ком в горле стоял каждую секунду, пока Рон рассказывал о случившемся. Я даже не заметила, как нам принесли тосты, коря себя за то, что вовремя не послушала то, что говорят мне сны.