8. Глава 8. Хозяин замка

Таэллия

Надо мной нависает высокая фигура мужчины, чьё лицо утопает в тени глубокого капюшона. Его плащ подбит дорогим редким мехом, и я быстро складываю одно к одному, понимая, что передо мной хозяин замка.

Огромный волкособ усаживается у его ног, повиливая хвостом, и лениво следит за мной алым взглядом.

Сглатываю.

— Глупая девица, что ты здесь делаешь? — его рука всё ещё болезненно сжимает моё предплечье.

— Пожалуйста, отпустите, — получается как-то тихо и сдавленно. — Мне больно.

Резко отдёргивает руку.

— Ты не ответила, — тон его голоса едва заметно смягчается, хотя и не перестаёт звучать резко.

Он будто отчитывает меня, хотя я и не понимаю, что плохого сделала.

— Я стирала, — нервничаю, опасаясь его недовольства.

— Почему здесь?

— Мне нужно было прополоскать бельё, — объясняю немного сбивчиво. — Но спускаться до пологой части берега было бы слишком долго, и я решила, что…

— Я имею в виду, зачем ты делаешь это на улице? — ещё на полтона мягче. — К реке можно спуститься по внутренней лестнице замка.

— Я этого не знала, — шёпотом.

Порыв ветра въедается под кожу новой порцией холода, пробирает до внутренностей, заставляя обхватить себя руками.

Чувствую на себе его взгляд, но не решаюсь поднять глаза. Если бы он хотел, чтобы на него пялились, то не стал бы скрывать лицо под капюшоном и не стал бы оставаться в тени тёмных арок, прячась от обычной селянки.

— Иди за мной, — разворачивается, направляясь к замку.

Волкособ следует за хозяином… а я нарушаю приказ, шагая обратно к уступу.

— Простите, мне нужно забрать корзину, — торопливо опускаюсь на колени. Непослушными от холода руками пытаюсь затащить на уступ своё нехитрое изобретение.

Чёрная перчатка перехватывает у меня верёвку, и корзина быстро оказывается у моих ног. В воздухе мелькает отблеск стали, обрубая конец верёвки.

Хозяин убирает короткий меч в ножны, и сам забирает корзину. Хмыкает, будто оценивая её внешний вид.

— Больше не отставай, — не оборачиваясь, направляется к замку.

Хватаю своё потрёпанное и промокшее от влажного снега одеяло и спешу за высокой фигурой в чёрном.

Оказавшись внутри, лорд ставит корзину на скамью и сбрасывает верхнюю меховую накидку. Плащ с глубоким капюшоном при этом никуда не девается, но его тонкая ткань позволяет мне беззастенчиво рассматривать воинский разворот широких плеч.

Зачем-то размышляю, что на фоне нового лорда даже Брок выглядит словно тощий крестьянин.

Мы сворачиваем в один из каменных коридоров, спускаемся по лестнице и подходим к деревянной двери. Хозяин распахивает её, выпуская из тёмного дверного проёма обволакивающее облако жара.

— Проходи, — его рука касается моей спины, подталкивая вперёд.

Упираюсь и вопреки его приказу, отступаю.

— В чём дело? — недовольно.

— Не пойду, пока не скажете, что внутри, — прячу испуг за упрямством.

В памяти всплывает тёмный сарай и тело парализует знакомым страхом. Ненавижу закрытые тёмные помещения.

— Глупая девица, — почти рык. — Разве я не предупреждал, что в этом замке ты не смеешь меня ослушаться?

Вздрагиваю и пытаюсь увернуться от его руки, но он быстро перехватывает моё запястье и тянет вслед за собой в чёрное нутро странного жара.

Вспыхивает лампада, и комната озаряется мягким светом, являя передо мной нечто наподобие бани.

Незаметно выдыхаю, стараясь успокоить сбившееся от приступа паники дыхание.

Осматриваюсь.

В печи тлеют горячие угли. По центру расположилась большая мраморная чаша, которая, очевидно, выполняет здесь роль ванной.

— Запоминай: пока ты живёшь в замке, на заре, в полдень и на закате каждого дня ты должна спускаться сюда, чтобы поддерживать в этой печи жар. Это ясно?