— Да?

— Да. Ты переживаешь за сестру, успела накрутить себя.

— Я за всё переживаю, если честно. Я смотрела интервью Ольги, она все-таки идет в суд против тебя. Ее юрист перечислил целый перечень статей.

— Да, я надеялся на прицельный выстрел, а тут автоматная очередь, — он острит, но улыбается одними губами.

— Твои юристы что-то придумают?

— Должны. Кажется, именно за это я им плачу, — Константинов усмехается, а потом поворачивается ко мне и смотрит в глаза.

Я плохо понимаю, что сейчас происходит… Странный разговор, нас с Константиновым качает от флирта к серьезным темам, от объятий к привычной дистанции. Но я точно не хочу, чтобы он уезжал. Я не вынесу ночь в одиночестве в чужой квартире.

— Ты же останешься на ночь? — спрашиваю и чувствую, что снова смущаюсь.

Как очень и очень непрофессиональная актриса.

— Останусь, — коротко и без победной усмешки.

Я благодарна Константинову, что он не стал переспрашивать: “А ты хочешь?” — и так далее, ведь ясно: если женщина спрашивает, значит, не ждет, что дверь захлопнется за его спиной.

— Прости, что не сказала насчет первой записки. Я не подумала, что это может привести к беде. — Я шумно выдыхаю. — Я не знаю твой мир, у меня в голове до сих пор не укладывается…

— Я его тоже иногда не узнаю.

Константинов задумывается о чем-то, его взгляд становится стеклянным, но это длится всего пару мгновений. Он снова возвращается ко мне и протягивает ладонь, обхватывая мое запястье.

— Охрана останется на всякий случай, — говорит он. — Вообще ее будет больше некоторое время.

— Хорошо.

— Пойдем спать. Завтра тяжелый день, у нас первое совместное интервью…

— Никак не перенести? Тебе же в…

— Эфир Андрея Валова? — Константинов изгибает бровь, когда произносит фамилию главного ведущего страны. — Нет, там запись на год вперед.

— Тогда нужно выспаться.

— Да, я спою тебе колыбельную.

— Подожди. — Я притормаживаю и разворачиваюсь в его руках. — Мы идем в одну комнату?

— Мы спим в одной спальне, Света, этот вопрос давно решен.

И я правда хочу спать, поэтому не спорю. Не сказать, что я уже привыкла засыпать рядом с Константиновым, но три ночи в загородном доме дали определенный эффект.

Он поворачивает к нужной комнате и открывает дверь.

— Черт! — Максим без всякого артистического старания изображает фальшивое удивление. — Тут нет дивана, как в загородном доме, только двуспальная кровать.

11. Глава 11

Я заставляю Константинова взять диван из гостиной. Там как раз большой ассортимент, даже может выбрать угловой или прямой, пожестче или помягче. Но гад перепоручает это дело охранникам, а сам идет в душ.

Я же достаю баночку с кремом, наношу его на руки и с интересом наблюдаю, как трое здоровенных мужиков тащат черный Честер. Дело у них идет так себе. Диван не хочет проходить через дверной проем, мужики с трудом сдерживают матерок, проклинают наши с Константиновым брачные игры, а время идет.

— Ладно! К черту! — я не выдерживаю первой и отсылаю охранников прочь вместе с английским диваном. — Спасибо за попытку.

— Надеюсь, ты доволен, — это уже Константинову, который как раз выходит из ванной комнаты. — Твой Честер застрял.

— Какая досада. — Константинов качает головой.

На нем только черные джинсы, через плечо переброшено махровое полотенце, а короткие волосы поблескивают от влаги. Хотя поблескивает все его тело, прорисовывая развитую мускулатуру так, что в горле пересыхает. Константинов чертовски хорош: широко развернутые покатые плечи, сильные руки с рельефом и, конечно же, пресс. Машина по соблазнению, а не мужчина.