– Неважно. Мы должны рискнуть. Иначе меня выдадут за какого-то осла, а ты останешься рабыней Казбека до конца своих дней. Что ты выбираешь, сестра?
Слышу шелестящие шаги. Кто-то из братьев встал!
– Я с тобой, – шепчу едва слышно и успеваю занять место у плиты за секунду до того, как в кухню входит злой и заспанный Казбек…
Глава 3
Казбек прожигает взглядом сестру и рявкает:
– Зарина, выйди вон!
Она вздрагивает, испуганно смотрит на брата, потом на меня. Я еле заметным кивком указываю на комнату Ахмеда. Может догадается поднять его в случае чего?
Зарина откладывает нож и выходит из кухни, опустив голову. Я продолжаю стоять у плиты, застыв в неизвестности.
Как только дверь за Зариной закрывается, Казбек подходит ко мне сзади, слишком близко, почти вплотную.
Чувствую его дыхание на своей шее. Отвратительное, липкое чувство страха сковывает меня.
Его рука скользит вниз и грубо сжимает мою ягодицу.
– Ты сегодня мне всю ночь снилась, – хрипит мне на ухо. – До сих пор член стоит.
Все происходит мгновенно. Адреналин взрывается во мне, вытесняя страх яростью от унижения.
Резко переворачиваю сковороду с кипящим маслом прямо на его штаны и дорогие кожаные туфли.
Раздается дикий, звериный вопль боли и ярости. Казбек отскакивает от меня, хватаясь за штаны.
– Ах ты, сука! – ревет он и, сорвав с брюк ремень, замахивается на меня.
Не успеваю увернуться, ремень со свистом рассекает воздух и обрушивается на мою спину. Боль пронзает меня, как раскаленный нож. Ах…!
В этот момент на кухню вбегает Зарина, за ней – сонный Ахмед в одних трусах.
– Казбек, что ты делаешь?! – кричит Зарина, повиснув на его руке.
– Успокойся, брат! – бормочет Ахмед, пытаясь вразумить его. – Ты чего?
– Эта неумеха вылила на меня раскалённое масло! Я должен ее наказать!
– Да успокойся ты, Казбек! Посмотри на себя. Тебе помощь нужна, – уговаривает его Ахмед, указывая на промокшие и, наверняка, обжигающие кожу штаны.
Казбек смотрит на всех нас с ненавистью в глазах, но все же опускает ремень. Стою, оглушенная болью в спине, дышу тяжело и прерывисто. Перед глазами все расплывается.
Зарина толкает меня к выходу из кухни.
– Беги, – шепчет она одними губами.
Захлебываясь слезами, мчусь в свою комнату. Мне нужно побыть одной. Нужно прийти в себя.
Захлопываю дверь на щеколду и чувствую, как дрожат колени.
Боль пульсирует в спине. Стягиваю с себя платье, и в зеркале вижу багровый след от ремня, располосовавший кожу. Меня никто никогда не лупил. Чертов подонок!
Через какое-то время в комнату стучит сестра:
– Дарина, открой, это я. Я одна.
Впускаю сестру и снова запираюсь на щеколду.
– Ну что там? Он успокоился?
– Да, уже вино хлещет во дворе. Мне пришлось обработать его ожог. Зачем ты это сделала?
– Он подошел ко мне сзади и за попу схватил. Что мне еще оставалось делать?
– Вот мерзавец похотливый! Ну, ничего. Не долго нам осталось его терпеть. Скоро мы сбежим отсюда.
– Тише, прошу тебя! Услышат ведь!
– Сегодня Ахмед повезет меня в город за платьем, – сестра переходит на шепот. – Я постараюсь выведать у него что-то о женихе и передать записку Зауру. Я сбегу с любимым в ночь перед свадьбой. А ты наденешь мое платье.
– Ты хочешь, чтобы я вышла за того человека, которого нашли братья? А если он негодяй похлеще Казбека?
– Тогда выбирай Казбека.
– Ну уж нет! Он же носит нашу фамилию. Он нам вообще, как брат! И потом… я не люблю его, он мне противен до мурашек.
– Тогда я узнаю всё, что смогу о женихе и тебе расскажу. Запрись и не высовывайся из комнаты. Поесть я тебе принесла, – сестра достает из-за пазухи вчерашнюю лепешку.