– О-озрик, – простонала я, понимая, что больше не усну, слишком много стрессов за одну ночь. – Как ты сюда попал? – спросила у храпящего пса, или, как его тут назвали, лилохвоста.

Храп резко прекратился. Мой гость приподнял голову с подушки и радостно тявкнул.

– Мне бы твой оптимизм…

В надежде, что сон ко мне всё-таки вернётся, я с головой залезла под одеяло, пытаясь спрятаться от солнечного света. Но Озрику эта идея не понравилась. Предупредительно тявкнув, он залез на одеяло и начал топтаться по нему лапами, отгоняя от меня коварный сон.

О, боги… Кажется, я обзавелась личным будильником.

– Ну, хорошо, – тихонько спихнула с себя пса и неохотно вылезла из-под одеяла. По коже тут же побежали мурашки – особняк сегодня ещё не топили. – Думаешь я расстроилась? – спросила у беззаботного Озрика. – А вот и ни капельки! Не зря же у нас говорят, что тем, кто рано встаёт… что?.. Правильно, спать хочется вдвое больше.

Переодевшись в бабушкино платье, почти такое же целомудренное и пахучее, как ночнушка, я взяла с тумбы два учебника. Теоретическую магию открыла на странице с описанием жестов, наполняющих печати символами, а Практическую – на разделе, посвящённом домашнему хозяйству. Ну, а что? Одежда сама себя не постирает.

Как выяснилось, для того чтобы всё сработало, мне, помимо упорства, понадобится ещё и источник воды. Поэтому с практикой пока не сложилось, зато нужную теорию я изучила без особых сложностей. Единственный минус магического языка жестов – это устающие и ужасно болящие пальцы. Было такое ощущение, что я позанималась спортом для рук.

– Пришло время покорять магические горизонты, – заявила я, покончив с теорией и беря с кровати учебник по Практической магии, а вместе с ним прихватывая ночнушку и несколько платьев. – Но перед этим немного поосаждаем кухню.

Потому что второй день оставаться без завтрака я не планировала.

Тихонечко прокравшись по коридору и спустившись на первый этаж, я заглянула туда, где по идее повар уже вовсю должен был готовить. Но там оказалось пусто. Ни повара, ни, к сожалению, еды. Я тоскливо обвела взглядом пустые столы, стоявшие вдоль стен, и усмотрела на них одну единственную тарелку, на которую было что-то наложено и сверху прикрыто тряпкой.

– Неужели спасена? – поспешила к заветной тарелке, сдёрнула тряпку и – о, счастье! – обнаружила под ней вчерашние булочки с повидлом.

Плеснув в фарфоровый стакан холодного травяного чая, оставшегося после ужина, я откусила сладкую булочку. Из-под ног тут же донеслось жалобное скуление Озрика. Пристыженная псом, я по-честному разделила с ним находку и под его благозвучное чавканье поднесла стакан с чаем к губам, собираясь сделать глоток.

– Госпожа Лоренц? – удивлённый голос Паула заставил меня вздрогнуть и почти облиться чаем.

Будто нашкодивший ребёнок, я виновато обернулась и, пока меня не успели отчитать, снова откусила от булки.

– Почему вы так рано? И почему здесь? – спрашивал человек, находившийся ровно там же и ровно в такое же время.

– Взаимно, – ответила ему, делая смачный глоток холодного, но ароматного чая. Паул посмотрел на меня с лёгкой завистью. – Будете? – протянула ему булку.

Озрик, явно рассчитывая справиться с едой без посторонней помощи, обиженно заскулил.

– Давайте, – согласился дворецкий после секунды раздумий.

– Я сегодня в замок пойду пораньше, – сказала, когда на тарелке почти ничего не осталось. – Предупредите за меня господина Макроя, пожалуйста. А то он обязательно скажет, что я где-нибудь прохлаждаюсь.

Паул понимающе кивнул.