- Уволю завтра же!

- Предательницы.

Догадываясь, что Влад заметил мое внимание и собирается подойти, чтобы, вероятно, сморозить очередную гадость, я быстро ретируюсь в сторону дамской комнаты, потому что портить себе настроение не собираюсь. Только не сегодня!

Может, потихоньку смыться домой? Торжественная часть подошла к концу, Филиппе попрощался десять минут назад.

Но не успеваю я сделать и нескольких шагов по направлению из туалета к гардеробу, как путь мне преграждает Андрей Осадчий.

- Уже уходишь? - спрашивает он.

- Долгий трудный день, Андрей Евгеньевич, неудобные шпильки, - отвечаю предельно бесстрастно, словно он действительно исключительно защитник моего врага и ничего больше. У самой же в ушах шумит от нервного напряжения. Он тут же смотрит на мою обувь, затем возвращается к глазам.

Мимо проходят девушки, одна спрашивает, верно ли они движутся в дамскую комнату. Киваю и указываю путь.

Осадчий не двигается с места.

- Надо поговорить, - коротко.

- Все разговоры - через моего юриста, - это все, на что хватает сил.

- Твой юрист — дура, - говорит он спокойно, и я вскидываю голову, не ожидая от него подобной фразы.

- Ты сейчас... оскорбляешь мою подругу, ты отдаешь себе в этом отчет?

- Констатирую общеизвестный факт.

- Она лучший юрист по семейному праву в городе!

На что он смеется! Искренне так, от души. Отчего становится немного не по себе.

- Это она тебе сказала? - произносит, все еще улыбаясь.

- Не буду говорить, что она думает о тебе. Еще расстроишься.

- Меня не трогает, что она обо мне думает. Похвально, что она пытается думать в принципе, неплохая тренировка для мозга. Но в тему, которую я хочу обсудить, Оксану посвящать необязательно.

Я скрещиваю руки на груди и склоняю голову набок.

- Только не сейчас. Можно мне пройти?

- Или она уже посвящена? - понимание отражается на его лице, и я чувствую, как начинают пылать мои щеки. - Это вы вместе придумали? - он кивает себе, а я пытаюсь вообразить, о чем он сейчас думает, и мне становится жутко.

- Я не понимаю о чем вы, - мои губы слегка дрожат. - Не уверена, что нам стоит общаться наедине, нас могут увидеть.

- Эту идею она тебе подала, Лидия? Или ты сама додумалась?

Боже, он решил, что все это была игра. Продуманная многоходовка против него.

- Оксана удивляет меня с каждым разом все больше, - произносит он жестко, хищно прищуривается. - Хорошо, Лидия, - тянет мое имя со вкусом. - Рузайкина - Зайкина - Зайчона... Хм, можешь передать своему юристу, что у нее получилось меня раззадорить в деле, от которого поначалу хотелось поскорее отделаться, - он делает шаг в мою сторону, а я пытаюсь сбежать. В последний момент он позволяет себя обойти, шепнув напоследок: - Теперь я обберу тебя до нитки.

Он провожает меня взглядом, кожей чувствую. Она пылает, горит. Свои подозрения подтверждаю, оглянувшись в самом конце коридора. Он сосредоточен, легкая улыбка не смягчает, а скорее ожесточает лицо. Она дьявольская, он предвкушает. Кажется, этот мужчина не то презирает, не то ненавидит меня.