Джулия вдруг вспомнила, как ударилась о тёмную воду. Тогда она была на краю пропасти, но никто не толкал её вниз. Как же все-таки не справедлива жизнь. Дункан оказался на грани не по собственной воле. Его организм боролся, но сам он не в силах себе помочь. Джулия чувствовала, что он нуждался в ней так же, как и она в нем в моменты, о которых вспоминать не хотелось. Так грустно было осознавать, что она не может прыгнуть за ним в эту тёмную бездну и вытащить так же, как он её когда-то.

– Но я здесь, – еле слышно прошептала она, и на миг показалось, что он отреагировал на её голос. Дрогнули уголки губ, и щеки словно обрели слабый румянец. – Ты меня слышишь, Дункан? – продолжала она. – Я знаю, что слышишь. Я здесь, чтобы сказать тебе – борись. Ты такой сильный и ты выдержишь, я верю в тебя. Мы еще так много должны сказать друг другу… – её голос дрогнул. Она посмотрела на приборы, которые помогали следить за его жизнедеятельностью. Пикающие сигналы свидетельствовали о том, что с пациентом все в порядке. – Без тебя я сломаюсь, – вновь сказала она. – Никто не сможет проникнуть так глубоко в суть моих душевных переживаний, никто не поймёт так, как ты. Да, и даже Брайан. У меня есть муж, но и он не способен видеть мои слабости. Ты нужен мне…

Джулия понимала, что слова бессмысленны и всеми своими надуманными значениями рассыпались в никуда. Но от того, что она могла их произносить, становилось легче. Не зря же она оставила Стивена со Скоттом, воспользовавшись моментом, когда Ричи уехал по делам. Взяла такси и, никому ничего не сказав, приехала в больницу. Просто, чтобы сказать все это, надеясь, что хоть как-то поможет.

– Наверное, для этого и нужны друзья, – вслух произнесла она, затем замолчала, склонилась над его лицом и тихонько коснулась губами лба.

Рядом стоял стул, и Джулия присела на него, не в силах больше держаться на ногах.

«Скоро он проснётся», – сказала она себе и положила голову на локоть, опершись о край койки. В палате было тихо. Сигналы не нервировали, а наоборот, придавали сил. Джулия не заметила, как задумавшись, начала поглаживать каждый палец Дункана поочерёдно – от большого к мизинцу и обратно. Она так долго сидела, что стала засыпать.

Внезапно Джулия очутилась на озере. Мягкий тёплый ветер ласкал кожу лица, раздувал в стороны непослушные волосы. На самой вершине скалы сидел Дункан. Он писал, и Джулия не сомневалась, что в руках у него та сама тетрадь в кожаном переплёте. Изредка он бросал взгляд вдаль, на уходившее в бесконечность небо.

– Дункан! – позвала его Джулия.

Он услышал и махнул ей рукой. Джулия почувствовала неискромётный прилив энергии, и счастье заполнило её изнутри. Вот же он – жив и здоров! Быстрым движением Джулия сняла босоножки и ступила на холодный песок, чувствуя, как в нежную кожу врезаются мелкие острые камушки. Она побежала к скале, чтобы поскорее оказаться с ним рядом, чтобы попросить больше не пугать её так.

БЫТЬ РЯДОМ. БЫТЬ ОПОРОЙ.

Именно это их объединяло, связывало, не отпускало. И было ясно, что оба нуждались друг в друге. Дункан ждал её на том самом месте, откуда она упала, и предчувствие опасности внезапно остановило её. Резко свернув, она побежала в воду. Он упадёт, и она спасёт его! Спасёт! На озеро упала тень от силуэта, стоящего на вершине Дункана. Он развёл руки в стороны, словно готовясь к полёту. Неизвестно откуда появился страх, но она должна была побороть его. Она умела плавать. Умела… Она должна спасти его. Должна!

СПАСТИ!

СЕЙЧАС!

ПОКА НЕ ПОЗДНО!

Джулия открыла глаза. Ничего не изменилось, аппараты продолжали монотонную работу, в палате стоял запах антисептика. Только разжав пальцы, Джулия поняла, как крепко сжимала руку Дункана во время сна. Ладошка стала влажной.