Смазанное движение вперёд, ищейка оказывается недопустимо близко, почти вплотную прижимаясь ко мне. Часто заморгав, нервно выдохнула. Он был выше меня на голову, не говоря уже о том, что на его фоне я выглядела хрупкой и маленькой. А может он и не был таким, может это страх играет против меня, подпитывая воображение.

— Что скажешь, Елизара, есть у тебя сообщники? — выдохнул он на ухо, обдав волной горячего воздуха.

Мое тело бросало то в жар, то в холод. Когда ищейка находился так близко, сердце заходилось в груди, ладони вспотели. Нервно сглотнула, облизнув пересохшие губы.

— Нет у меня никаких сообщников! И вообще, я…

Внизу что-то громыхнуло, кажется, тяжелая дубовая дверь слетела с петель. Чьи-то торопливые шаги раздались на лестнице в перемешку с ругательствами. Хмыкнула, ну, хоть не я одна в восторге от количества ступеней.
В проёме возник неизвестный мне мужчина, он откинул упавшие на грудь белёсые длинные волосы. Грозно окинув взглядом замерших в удивлении нас, ударил чёрной тростью об пол, выбив несколько искр.

— Почему эта паршивка ещё не казнена?!

Я взвыла.

10. Глава 10

В груди взметнулся ураган эмоций, заставивший меня нахмуриться, непроизвольно сжав кулаки. Непонимание причин такого неукротимого желания избавиться от фаворитки принца злило. Кому могла перейти дорогу маркиза, что её так активно пытаются сжить со свету? Начинало казаться, что великодушно данный месяц на разбирательство - просто пыль, пущенная для отвода глаз.

— Верховный, какой… кхм, — ректор вроде как случайно поперхнулся, закашлявшись, — приятный сюрприз! Какая честь для простых смертных, а нет, я ведь уже мёртв… досадно.

Скептически посмотрела на призрака, издевательски склонившегося в поклоне. Однако, мужчина и бровью не повёл, оставив без внимания слова господина Фокена.

Не уверена, было ли в открытую разрешено рассматривать верховного, поэтому чуть опустила глаза вниз. Он был довольно высок, даже по сравнению с Ароном, сложение невозможно было разглядеть из-за белых балахонистых одеяний. Лицо испещрено мелкими морщинками, единственное, чего не коснулся неумолимый возраст – светло-серые, почти выцветшие глаза. В компании белёсых волос выглядело зловеще.

Впрочем, каким бы грозным не был его уничтожающий, разбирающий на атомы взгляд, падать ниц, умоляя пощадить, не было ни малейшего желания.

— Я пришёл сюда не слушать твои лживые речи, Сальд, — отрывисто бросил Верховный, а мне вдруг почему-то его голос показался похожим на каркающую ворону. — Арон Норвинг, почему работа не выполнена?

В смысле? Разве, задачей ищейки было не допросить меня?! Погодите-ка, мы так не договаривались!

— Верховный Луций, моей задачей…

— Простите, — перебила было я речь Арона, отодвинувшись на всякий случай от возможного палача.

— Не прощаю, — возмущённо оборвал Верховный, — тебе никто не давал права говорить!

И что это получается, мне молча кивать на любое обвинение в свой адрес? Так может мне самой пойти, положить голову на плаху, собственноручно занести топор и дело с концом. Зачем же лишний раз палача гонять, я девочка самостоятельная, сама справлюсь.

— Нет, знаете, я всё же скажу, — не знаю, как в этом мире, у нас есть право голоса и, как минимум, презумпция невиновности. — При свидетелях, так сказать. На каком основании было вынесено решение о моей казни, минуя тридцатидневный срок, отведённый на поиск доказательств? На сколько мне известно, прошло только три дня, в запасе есть ещё двадцать семь, мы же все здесь умеем считать, верно?

На моё плечо предупреждающе легла рука ищейки, заставив меня вздрогнуть. Повела плечами, скидывая её с себя – решил предостеречь, чтобы не наговорила лишнего? Нашёл дурочку!