Я не собиралась пьянеть и объедаться, но океанолог не слушал моих возражений. Я должна хотя бы попробовать. И я все пробовала, мы то и дело чокались. С каждым глотком мне становилось всё легче.

Если изначально я ехала с мыслью отбыть два часа, то почти сразу начала ловить себя на мысли, что вот бы эти часы тянулись…

– Агата, а ты знаешь, что океаны существовали на нашей планете за три миллиарда лет до появления на ней жизни?

Франческо сразу перешел со мной на ты. Я даже воспротивиться не успела, да и смысл? У меня с каждой минутой все более стойкое ощущение, что мы знакомы всю жизнь.

– Нет, конечно, понятия не имела. – Мне не стыдно признаваться в своем невежестве. В плане океанов я ужасный профан, а вот Франческо знает о них все.

Готов рассказывать день напролет, и ночь напролет.

Мы смеемся, тонкое стекло наших бокалов соприкасается, издавая негромкий звон..

Смотрим глаза в глаза, подавшись довольно близко друг к другу над столом.

Я вдруг чувствую, что у меня пересохли губы. Облизываю их, взгляд жгучего брюнета опускается к ним.

Он прекрасен внешне. С ним легко. Мне нравится тембр его голоса и открытость.

Ужасно стыдно признаваться даже себе, но именно сегодня вечером я впервые за долгое время чувствую себя именно женщиной, а не бесполым архитектором или мамой с полной самоотдачей.

Франческо не может слышать моих мыслей, но мне кажется, что он меня чувствует. Тянется к расслабленно лежащей на столе кисти и гладит ее своими музыкальными пальцами.

По голым рукам бегут мурашки. В последний раз со мной такое было сто лет назад. Когда мы только начинали встречаться с Игорем. Может…

Даже про себя сложно проговорить. Страшно. Но а вдруг Виктор прав и вот так неожиданно я встречу мужчину, который залечит мои душевные раны?

– А самый большой в мире живой организм знаешь, где живет?

Франческо сужает глаза и делает вид ужасно серьезного экзаменатора. Но я его серьезности не верю. Смеюсь, пытаюсь незаметно вытащить свою руку, но он не дает. Придерживает и гладит.

Его настойчивость мне тоже нравится.

– Боюсь опозориться, но раз ты спрашиваешься – скорее всего в океане? – Франческо расплывается в очаровательной улыбке и кивает. У меня даже сердце ускоряется, как у девочки. – Может быть это… Кит?

Я кокетничаю, отыгрывая сомнение, хотя на самом деле в своем ответе уверена. Как оказывается – зря. Потому что Франческо сам убирает руку, откидывается на спинке красивого стула и громко хлопает в ладоши.

– А вот и нет, красавица! Самое большое живое образование в мире – это Большой Барьерный риф у побережья Австралии. Триста пятьдесят тысяч квадратных километров. Он виден из космоса, представляешь? Я сейчас тебе его покажу!

Франческо не спрашивает, хочу я смотреть или нет. Он просто тянется за телефоном и начинает на нем искать. А я смотрю на мужчину с улыбкой.

С легкой досадой думаю, что ни одну женщину он так не полюбит, как свой океан.

Океанолог поворачивает ко мне мобильный экраном и показывает целую серию фотографий, которые действительно кажутся космическими. Когда-то мы с Игорем мечтали объездить весь мир. Нам успели приесться стандартные, даже скучные туристические точки, поэтому я уверена, что рано или поздно этот риф мы увидели бы собственными глазами, но…

Чтобы не грустить – улыбаюсь. Восторгаюсь фотографиям и с интересом слушаю историю о том, как Франческо путешествовал в Австралию и исследовал Коралловое море.

Когда есть мы просто уже не можем, океанолог подзывает официанта. Просит счет и еще одну бутылочку вина с двумя бокалами.