Персивальда мало интересовали бумаги.

– Всё чудесатее и чудесатее, – почесал голову он. – Никак шутишь, Пухляшка Маришка? Матушка твоя продать же хотела владения. Сказала тебе об этом, и ты бумаги подписала на продажу ещё год назад! В столице вы сделку провернули, так говорят. Забыла что ли?

– И где же деньги с продажи? – спросила я, подозревая неладное.

– А задаток с последующими выплатами тоже матушка забрала, да укатила куда-то с новым полюбовником прогуливать деньги. Нас уже месяц адвокаты нашего соседа-покупателя осаждают. Говорят, проваливать отсюда. Но куда мы пойдём? Сколько лет уже тут служим… У самих ни кола, ни двора.

Интересно. Значит, «Драконье сердце» раньше принадлежало Мариэлле. Это не просто Аарон с барского плеча выделил ей угол. Но, видимо, матушка у Пухляшки Маришки та ещё штучка. Вот так подставу сделала!

И как теперь быть?

Бодаться с юристами в чужом мире, это не бумаги из когтей малыша-дрогончика вырывать. Угроза потерять даже это забытое всеми место замаячила перед глазами.

3. Глава 3. Её Непризнанное Высочество Маришка Пухляшка

Мы с Персивальдом побрели к дому. Я всё ещё продолжала держать дрогона. Может и стоило его отпустить, но все мы знаем, что не всегда животные могут сами о себе позаботиться.

А если лапка вывихнута? Или сломана? Вдруг она неправильно срастётся?

Лучше перестраховаться. Я всегда любила животных, не даром поступила на ветеринара. Думаю, неземному зверю тоже смогу помочь.

– Ты сказала тогда «арбуз». Что это такое? Что-то по вашему по-богатому, да столичному? Лакомства какие? – прокряхтел Перси, когда мы уже почти добрались до дома.

Значит, всё-таки не арбузы растут на местных полях.

– Перепутала, Перси. Малость подзабыла. Память у меня всегда была не ахти, сам знаешь, – ответила я. – Что это за овощи или фрукты тут растут?

– Овощи или фрукты, – хмыкнул он насмешливо. – Это же петта, Маришка! Какая ты стала леди в своей столице!

Я не ответила, вглядываясь в особняк, проступающий в ночной тьме.

Трёхэтажный, большой. Не такой огромный, как дом Аарона Райдера, но всё же…

При ближайшем рассмотрении было видно, что он слегка обветшал и нуждался в косметическом ремонте. Но, насколько я могла судить своим неопытным взглядом, построен дом был лет двадцать назад – по меркам жилья не так много, да и строили на совесть.

Перси приоткрыл дверь. Несмазанные петли неприятно скрипнули.

Я вошла в просторную прихожую, прижимая к себе дрогончика. По привычке сняла обувь. И правильно сделала – я чуть ли не по колено вымазалась в грязь.

После таких приключений хотелось искупаться и лечь спать. Но я помнила – нужно осмотреть детёныша. Да и расспросить местных не помешало бы. Больше всего меня интересовали злоключения Мариэллы и причина её развода.

Я прошла дальше, осматриваясь.

Стены, бывшие когда-то бежевыми, посерели от старости.

Судя по пустоте и почти полному отсутствию мебели – здесь распродавали всё, что могли. Видимо, чтобы хоть как-то держать владения на плаву.

Пахло выпечкой и луковым супом.

– Грейс, сюда скорее! – закричал хрипло старик Перси. – Гляди, кто пожаловал! Не поверишь!

– Кто там на ночь глядя притащился, неужто опять этот паскудник-адвокатишка? Ууу-х я его! – раздался зычный женский голос.

Послышался топот. Одна из дверей приоткрылась и оттуда показалась женщина лет тридцати пяти. Высокая и плотная, прямо кровь с молоком. В руке она держала швабру, видимо, чтобы прогонять адвоката.

– Что это такое? Ты что блудницу притащил? – всполошилась Грейс, а затем завопила: – Ещё и с дрогоном? Ой! Ой!