И в самом деле: это было Большое Стадо голубых куропаток – красивых полевых петушков и курочек. Они сидели плотной кучкой. Их было очень много: сто птиц или, может быть, тысяча. Жаворонок считать не умел.
Они тут в снегу и ночевали: некоторые ещё стряхивали с крыльев крупитчатый от ночного мороза снежок.
А одна курочка – видно, старшая у них – сидела посредине на кочке и громко говорила речь.
«О чём она там толкует?» – подумал Жаворонок и спустился ещё пониже.
Голубыми автор называет серых куропаток, которые, в отличие от белых куропаток, осенью и весной не меняют свой наряд. Дымчато-серая окраска спины у самок в яркую солнечную погоду выглядит голубоватой. У самцов спина темнее – серовато-бурая, с чёрным струйчатым рисунком.
Старшая курочка говорила:
– Сегодня разбудил нас своей песней наш маленький друг Жаворонок.
Значит, правда, началась весна. Минуло самое трудное и голодное время. Скоро надо будет подумать о гнёздах.
Настала пора всем нам расстаться.
– Пора, пора! – закудахтали все курочки сразу. – Кто куда, кто куда, кто куда!
– Мы к лесу! Мы за речку! Мы на Красный ручей! Мы на Костяничную горку! Туда, туда, туда, туда!
Когда кудахтанье смолкло, старшая курочка заговорила опять:
– Счастливого лета и хороших птенцов всем вам! Выводите их побольше и воспитайте получше. Помните: той курочке, которая осенью приведёт больше всего молодых куропаток, будет великая честь: эта курочка будет всю зиму водить Большое Стадо. И все должны будут её слушаться. До свиданья, до свиданья, до осени!
Скопление птиц следует называть стаей. Однако исстари селяне употребляли слово «стадо» и применительно к птицам, например: стадо гусей, стадо кур и т. п. В настоящей стае серых куропаток не бывает «старших курочек» или каких-либо вожаков. Образ «старшей курочки» – художественный вымысел.
Старшая курочка вдруг высоко подпрыгнула в воздух, с треском замахала крылышками и помчалась прочь. И в тот же миг все другие куропатки, сколько их тут было – сто или тысяча, – распались на парочки и с треском, шумом, чириканьем брызнули во все стороны и пропали из глаз. Жаворонок огорчился: такие хорошие, ласковые соседи улетели! Когда он вернулся, как они радовались ему! Как весело было в их дружной семье!
Но он сейчас же спохватился: ведь ему надо скорей разбудить всех других полевых птиц и зверей и всех людей! Он быстро-быстро заработал крылышками и запел ещё звонче прежнего:
– Солнце встаёт! Просыпайтесь, все просыпайтесь, весело беритесь за работу!
И, поднимаясь к облакам, он видел, как разбегаются от деревень воришки-зайцы, забравшиеся на ночь в сады поглодать кору с яблонь. Видел, как шумной ватагой, каркая, слетаются на пашню стаи чёрных грачей – выковыривать носами червей из оттаявшей земли; как выходят из домов люди.
Зайцы-беляки зимой и ранней весной частенько наведываются в сады погрызть яблоневую кору. Она не столь горчит, как кора осины или ивы, и служит для зайчишек своеобразным деликатесом. Зайцы грызут кору только на молодых яблоньках, на них такие набеги наносят ощутимый вред: молодые деревца с обгрызенной корой чахнут и засыхают.
Люди запрокидывали голову и, щурясь от яркого солнца, старались разглядеть в небе маленького певца. Но он исчез в облаке. Осталась над полями только его песня, такая звонкая и радостная, что у людей становилось светло на душе и они весело брались за работу.
Для серых куропаток характерен стремительный взлёт с частым и громким хлопаньем крыльев. Когда в воздух поднимается крупная стая, хлопки крыльев сливаются в сплошной трескучий шум.