Небо уже потихоньку светлело, а ночная буря совсем улеглась, но под ногами все еще была темень и сырень. К счастью, это было не моей проблемой! Моим шаловливым ножкам, которые утопали в ночи погулять, кажется, никто не доверял.

- Вау, чувствую себя принцессой, - улыбнулась я, - Давно меня на ручках не носили!

- Кто тебе сказал, что принцесс носят на ручках? - нахмурился мистер Бахус. - К ним так нагло прикасаться нельзя.

- А ко мне, значит, можно?

Мужчина усмехнулся.

- Да я хоть облапить тебя могу, - уверенно заявил он. - Если мне за это ничего не будет, значит - можно. Разве это не так работает?

Я чуть не подавилась воздухом.

- Как несправедливо!

- Ну ты вот облапила того парнишку, Хайдеса, не потому ли, что знала, что тебе ничего не будет? Вот ты бы принца так в грязную подворотню затащила?

- Вот уж кому бы про грязные подворотни молчать! - зашипела я, полыхая щеками.

Никто не мешал нам болтать. Мама с сестрой шли чуть впереди, и если бы не наша болтовня, на нас бы давила неловкая гнетущая тишина. Так что я забыла старые обиды и весело щебетала с породистой, но бесстыжей псиной! Лучше так, чем позволить этой тишине заполниться в их головах мыслями о том, как я могла сгинуть в Лесу, или о том, как неловко быть должной именно этому мужчине.

Мистер Бахус отвечал мне с как будто бы легкостью, с как будто бы улыбкой, но он тоже просто заполнял тишину. Не было никакой легкости.

Я проследила за его взглядом. Тот упирался в спину сестры. Я усмехнулась. Вот что с ним не так? Нужно было ее отталкивать, чтобы теперь смотреть глазами побитой собаки. Породистой побитой собаки!

Скрипнула родная, любимая калиточка, и я с облегчением выдохнула, представляя, как завернусь во все одеяла, что найду дома! Мама с сестрой вдруг остановились и удивленно переглянулись.

Дверь была распахнута настежь.

- Ринка, - неодобрительно нахмурилась мама.

- Да я закрывала, вроде… - пробормотала она себе под нос.

Что-то нехорошо засосало под ложечкой, и я похлопала свою ездовую лошадку по плечу, чтобы он опустил меня на дощечки дорожки перед домом. В дом я залетела раньше всех, и сердце тут же испугано ухнуло в желудок, заставляя отступить.

- Что за черт?! - я ошарашено крутила головой, - Это же не ветром так раскидало?

За спиной испугано ахнула мать.

Наш дом будто перевернули с ног на голову. Все вещи разбросаны, раскиданы, двери шкафов и тумбочек нараспашку и все содержимое вывернуто наизнанку. Я посмотрела на комод с бельем и с нервным смешком подумала, что он выглядит так, будто его стошнило домашним текстилем.

Я быстро пробежалась по всем нашим заначкам, ничуть не стесняясь присутствия чужака. Уж этому наши заначки что мелочь под ногами!

- Ничего не украли… - прошептала я, нервно озираясь, - Ничего не украли! А перетрясли все… Что это значит?

На кровати лежала какая-то бумажка с рисунком, но рассматривать было некогда, и я просто прихватила ее себе. Я обернулась на все еще стоящих в двери домашних. Сестра все-таки прикрыла дверь, ошарашено озираясь.

- Я… - начал было мистер Бахус, но осекся, и все ж быстро снова посуровел и с чуть нахальной улыбкой произнес, - Я уже выписался из постоялого двора, и мне негде жить. А уехать я не смог из-за вашей дурной дочери. Так что останусь пока у вас!

Мать нахмурилась, но не стала даже спорить. Ее страх выдавало только белое-белое лицо и чуть подрагивающие руки. И то что она даже не подумала прогнать бывшего жениха дочери из дома. С мужиком всяко спокойнее - никто не сказал слова против. Мистер Бахус обошел весь дом, а потом вышел во двор покурить, хотя обычно покурить ходил только под выпивку. Может у него и табака не было с собой. Но обойти двор и убедиться, что чужаков тут больше нет, он мог и без табака. Мать нервным движением схватила котелок и поставила греться воду, стараясь пока даже не смотреть на развал.