Отец Рез дал разрешение на раскопки могилы. В своей могиле, которую до того разрыли местные без всякого разрешения, Петара не обнаружили, так что пришлось обыскивать и соседние. Петар был найдет в могиле своей недавно почившей матери. Ее на всякий случай тоже упокоили, но прахом она, к счастью, не осыпалась, что дает надежды верить, что это был единичный случай.

В следующие выходные пройдет отпевание как околдованного Петара, так и всех его несчастных жертв…»

История с упырем с посильной помощью специалистов с Лебединых Островов, была окончена. Все слегка расслабились. Ослабилась и удавка на шее сыска - дядя Дэй сверкал, как начищенный медяк.

Ариана решила лечь пораньше, потому что слушать обсуждения домашних уже не было сил. Проворочалась девушка до поздней ночи, все представляя, как бы она могла сказать маме и сестре, как бы оспорить, как бы… Или может как она могла бы пойти к миссис Реган и сама с ней поговорить. Даже мысль об этом вызывала тревожные спазмы внизу живота. Стоило только представить ее непонимающий обиженный взгляд, и голова начинала кружиться прямо на кровати. Но девушка упорно представляла как бы пришла к ней и решила бы все сама, по-взрослому. И Лиэ так и не уехал из города… Она знала. При мысли о разговоре с ним щеки горели, а глаза противно наполнялись слезами. И она опять представляла, как спорит с мамой и Корой. И так снова и снова по кругу, пока в окне не вспорхнула чудными крыльями белая птица, и она не провалилась в сон.

Ей снилось что-то приятное… А потом ее разбудил крик матери.

Мозг еще не успел толком проснуться, как девушка кувырком свалилась с кровати, рывком выпутываясь из одеяла и тут же в темноте нащупывая плащ. Мать, уже кое-как одетая прямо на белую, мятую ночнушку, зажигала дрожащими руками огонь в керосиновой лампе.

Этого не случалось давно, но привычка в теле отчего-то сидела крепко и будто только ждала своего часа.

- Давно?.. - хрипло со сна выдавила Ариана, прихлопывая стопой по темному полу в поисках башмаков.

- Кровать остыла, - хмуро ответила ей женщина и, закончив зажигать лампу, подхватила первую попавшуюся теплую накидку и распахнула дверь.

В лицо женщины пахнуло ветрищем и противной моросью, захлопали от сквозняка занавески, но она даже внимания не обратила и угрюмо шагнула в ночную темноту; старшая дочь без лишних вопросов последовала за ней.

Кора лунатила с детства. Ночами ее неумолимо тянуло к Колдовскому Лесу - такое встречалось порой в приграничных поселках и городах. Тех, кого приманивал Лес порой сравнивали с мотыльками, что бездумно летели на огонь, не в состоянии осознать последствий. И если вовремя не успеть поймать неудачливого человека, он мог и сгинуть в Лесу. Раньше такое происходило часто, но за последние годы колдовство Леса ослабло, и порой бедолаг находили в Лесу, пусть слегка невменяемых от галлюцинаций, но все ж живых. А то порой и сами выходили. Но, конечно, лучше бы вылавливать сразу. С Лесом на чудо лучше было не рассчитывать - для простых людей он всегда был гиблым местом.

К счастью, чаще всего эта тяга была не столь сильна и вполне контролируема. Кора относилась к тем редким «счастливчикам», кого Лес заманивал со страшной силой, когда она спала.

Кора каким-то чудом всегда выбиралась, даже если двери и окна были закрыты. Не останавливали ее и веревки, но давали домашним немного форы, так что все детство девочка спала на привязи.

Годам к пятнадцати все, вроде, прекратилось, и домашние расслабились. За последние годы Кора не бродила в ночи ни разу, и сестра с матерью успели позабыть этот животный страх, когда не обнаруживали ее в своей постели.