- Ну надо же! - присвистнул вдруг знакомый голос будто сквозь вату, - Кажется, у меня дежавю…

- Какое бесстыдство… - довольно потянул другой знакомый голос.

Я дернулась, все-таки вырываясь со стыдом из объятий.

9. Глава 8. Интервью

- Ты же понимаешь, что все из-за тебя?

Девочка тоскливо закивала.

- И что если б тебя только не было, все было бы вполне сносно? Была бы нормальная счастливая семья!

Девочка опять кивнула, упрямо не позволяя слезам выкатиться из глаз. Она не заслужила плакать о себе, когда у всех из-за нее проблемы. Женщина смотрела то ли с брезгливостью к ней, то ли к себе. Что-то такое горело в ее глазах - стыдное и горячее - что казалось, она вовсе не хочет это произносить, она ненавидит себя, но она будто одержима чем-то и не может умолкнуть.

- Ну как можно покушаться на чужое счастье!

Девочка поджимала чуть дрожащие губы, не дышала даже, только бы не разреветься. Если она заплачет, то ее опять все будут жалеть, а жалеть тут нужно не ее! А из-за нее. Кто она такая, чтобы плакать?

Ее младшая сестра стояла за углом, не выдавая своего присутствия, и в голове, точно папа с дядей Дэеем перед играми карты, тасовала планы. Раскладывала их в голове веером и вытягивала то одну карточку с кривоватой картинкой, то другую. Если выйти сейчас и упрекнуть тетю, то сестра опять расквасится, что доставила проблем - не подходит.

- Они были бы счастливее, если бы!.. Разве они не заслужили счастья?!

Мамина сестра Коре всегда нравилась. Тетя обожала свою младшую племяшку, всегда привозила ей подарки и конфеты, таскала на руках и нежно целовала в лоб на ночь. Она хвалила ее за все-все, игнорируя мамино ворчание и недовольство, что разбалует. Если Кора била коленку, тетя грустила, кажется, даже больше самой девочки, и от этого боль будто бы улетала… Кора больше всех любила папу, а после него - тетю.

Но Кора уже пообещала папе, что не даст сестру в обиду. И сейчас тетю она почти ненавидела! Ну вот зачем она заставляет ее что-то решать?!

Кто теперь будет привозить ей сладости и кукол из соседнего города? Букварь с красивыми картинками, наверное, тоже придется вернуть… А мама всегда целовала коротко, будто клевала, не так, как тетя - и оставлять себя без тех поцелуев было тоже обидно.

Кора не смогла бы поговорить с тетей один на один. Она не вымолвит и слова, если женщина посмотрит на нее своими добрыми глазами, если поцелует как обычно - ну как она может ее обидеть? Тоже не подходит.

Было одно очень изящное, но очень подлое решение, которое принимать не хотелось. Но в голове одна карточка летела за другой, и в каждом плане, что получалось придумать, что-то да не подходило. Подходящая карточка лежала в стороне и только ждала своего часа - часа, когда девочка с отвращением смирится с ее кривой картинкой.

Когда все собрались за обедом, у Коры руки уже были ледяные, а от себя было немножко противно, но она все подначивала себя, что тетя сама виновата, что это не она предала ее, а тетя предала их всех.

Нужно было сделать так, чтобы Ринка даже не подумала, что это из-за нее, а ей самой бы не пришлось говорить с тетей.

Она залезла папе на колени и поцеловала его прямо в губы у всех на глазах. Не так, как обычно целовала его в щеку - быстро, со смехом - а задержавшись на пару глухих, испуганных и очень долгих ударов сердца.

Папа ошалело захлопал глазами, а мама тут же схватила ее за шкирку, перетаскивая к себе на руки.

- Вот бесстыжая! Ты что творишь?!

- А что такое? - Кора притворилась, что не понимает, что сделала не так.

Вообще-то, она уже как-то целовала папу. Раз мама целует, то ей, папиной дочке, можно тем более! И ей уже папа объяснял, что в губы целовать можно только жене, и если целует не жена, то это подло по отношению к ней. И Кора это вовсе не забыла. Ее это немного раздражало, ведь папу она считала в первую очередь своим, и только потом маминым, но она не спорила. Маму она тоже любила, и расстраивать ее не хотела. Тем более, ей не нравилось, когда на нее смотрели так, будто она сделала что-то неправильное.