— Почему бы нам не поставить ель в холле? — спросила она, сжимая руки, обтянутые белыми перчатками, на коленях, — Это мое первое Рождество в роли твоей жены. Мне хочется, чтобы оно осталось в памяти.
— Нет, — сухо отрезал Седрик. Так или иначе, но он должен был сделать это уже давно. Расставить все точки в их соглашение, даже если Валери не будет согласна с этим, — тебе ни к чему запоминать то, что не продлится долго. Все что от тебя требуется, это родить наследника. Чтобы сделать это, ни к чему украшать дом глупой мишурой. У нас нет, и никогда не будет семьи. Если ты думала иначе, то боюсь, тебя ждет глубокое разочарование. Как жена ты мне не нужна. Наш брак всего лишь прихоть моей матери.
Сердце Валери скорчилось от боли. Даже дышать стало невыносимо тяжело. Она раздражала мужа одним своим видом, и он больше не пытался это утаивать. Но ведь это было ожидаемо. Очень ожидаемо.
Нет, она не стала плакать или ругаться. Вместо этого просто посмотрела на мужа.
— Если это то, чего ты действительно хочешь, то я уеду в поместье сразу после Рождества. Нам ведь не нужно полностью следовать желанию твоей матери. Достаточно будет того, что ты женился на мне. Я могу не забеременеть еще очень долго. Может и вовсе никогда.
Седрик посмотрел на нее, а потом, не задумываясь, кивнул. Жена удивила его, так легко согласившись на его грубое условие. Он всегда считал, что она, с радостью цепляясь за условия его матери. Кому, как ни ей это было выгодно. Какое счастье, что он ошибся.
— После Рождества мы начнем новую жизнь, — с усмешкой сказал он.
Валери отвернулась к окну. Она не пыталась забыть ту радость, которая прозвучала в голосе Седрика. Она постаралась запомнить ее навсегда, чтобы больше никогда не позволить себе обмануться в напрасных ожиданиях.
Закрыв глаза, Валери прижалась лбом к тонкой оконной раме. Если она не ошибалась, у нее еще было немного времени, чтобы вздремнуть. Напряженный разговор вызвал у нее головную боль. К счастью, Седрик тоже молчал. Наверное, планировал будущую счастливую жизнь. Свободную и ничем не отягощенную.
Валери не знала, сколько прошло времени, и сколько на самом деле она проспала. Из тумана сонливости ее вытащил ужасный скрежет. Вскрикнув, она открыла глаза, пытаясь хоть что-то понять. Она видела, как Седрик подскочил со своего сидения и бросился к ней, но не успела ничего сделать. Снаружи донеслись громкие крики кучера, и наемный кэб сошел с дороги.
Валери попыталась удержаться за петли у окон, но ее рука соскользнула. Кэб мотало из стороны в сторону, и Седрик никак не мог добрать до жены. Его отбросило назад, когда он уже схватил ее за платье. Сила его захвата дернула Валери вперед, одновременно с тем, как кэб накренился в сторону, начиная опасно заваливаться на бок.
Валери не смогла удержаться, хоть и отчаянно пыталась. Ее голова запрокинулась назад и, больно ударившись об оконную раму, она потеряла сознание.

3. Глава 3

Кто-то тер ее лицо чем-то холодным.
Валери замотала головой, пытаясь ускользнуть от этого неприятного прикосновения, но крепкие руки ухватили ее за ворот платье, не позволяя сдвинуться. Холод стал почти невыносимым. Всхлипнув, Валери открыла глаза и слепо уставилась на Седрика. Муж с потемневшими от беспокойства глазами навис над ней. Именно он тер ее лицо, не переставая при этом гневно ругаться. Она впервые слышала от него что-то подобное.
Найдя в себе силы, Валери подняла руку и ухватилась за крепкое запястье мужа, останавливая его. Если он пытался привести ее в себя, то у него это получилось. Посторонние звуки добрались до нее. Или скорее отсутствие привычного городского шума. Где же они?