– Да, изначально. Цветочную палатку ее тетка содержала. Зимой Трясовицына уволилась. Переквалифицировалась в модного флориста, занималась организацией свадеб. Имя знакомо тебе?

– Нет. А как можно за полгода стать «модным флористом»? Она сама себя так называла?

– Нет, уже парочку «богатых свадеб» украсила своими «букетами и цветочными конструкциями». Цитирую тебе, что друзья в клубе говорили о ней.

– Так какой зимой она уволилась? Той, что десять лет назад была?

– Нет, этой, – хохотнул Арефьев. – Говорят, поклонник у нее появился богатый. Мажор какой-то.

– Неплохо бы с ним пообщаться.

– Неплохо, – кивнул майор, соглашаясь. – Но ты пойми, у нас серия. На первый взгляд, жертвы не связаны друг с другом. А если это маньяк, то ему все равно, кого убивать. А следовательно, и жертвы между собой никак не пересекаются. Маньяк – и есть связь. А значит, никто особо рыть землю носом не будет.

– Есть еще одна связь… – я выразительно посмотрела на Арефьева.

– Угу, – кивнул он опять. – Но ты попадаешь под ту же категорию. Маньяк. Вас всех он и объединяет.

– Значит, между первыми жертвами так и не нашли связи?

– Нет. Пока нет.

Меня порадовало это «пока». Я не хотела, чтобы Дьявол угодил в руки правосудия, но при этом желала понять, что происходит. Я должна быть как минимум на шаг впереди, чтобы поймать его, спровоцировать на ошибку, ловить на живца, отправить в ловушку, а я на данный момент сильно отстаю.

– Тяжело ее найти, когда первую жертву так и не идентифицировали.

– Людей, связанных с законом, очень много, – развел Арефьев руками и звучал, как мне показалось, обиженным.

– Я просто констатировала, – на всякий случай добавила я. – Не имела в виду, что вы нерасторопные, понимаю, что установить личность нелегко.

Полицейский кивнул.

– Работаем над этим. Твоя задача-то невелика. Картишки смотри и верти головой по сторонам. Авось чего и найдешь свежим взглядом.

Ясно. По изменившемуся тону и выбору слов стало ясно, что майора напрягает моя жажда отдавать приказы. Это и понятно. У него свои начальники имеются. А тут еще я. Делаю вид, что лучше них знаю, как вести расследование. Хотя я даже по своей части пока не справилась. То есть я поняла, конечно, что означает пара карт, но дальше-то что? Я работаю с итогом, с прошлым – по сути. А чтобы поймать его и прекратить все это, нужно работать с будущим.

– А он точно один? Как быстро он все это проворачивает! Три трупа за трое суток! – «Да еще и сумел выбраться, откуда любой другой не смог бы. Явно же кто-то помог». Но этого я, разумеется, не могла сказать.

– Пока нет оснований полагать, что убийц двое и больше.

Я еще немного покрутилась без толку и стала вызывать такси. Тогда Петрович задал вопрос, от которого у меня все сжалось внутри:

– А ты чего про машину-то спрашивала?

Я молчала в ужасе. Это ж надо было так подставиться! Но я решила, что карты на стволе дерева – это про новое убийство. Ведь во всех фильмах маньяки оставляют послание наперед, давая шанс успеть спасти будущую жертву. А в реальном мире, к сожалению, послания приходят только постфактум.

– Приснилось, что ль, чего? – сделал предположение майор, пока я играла в молчанку.

Раз уж мне самой ничего другого на ум не пришло, я кивнула.

– Четыре, – вдруг сказал Максим, и я вздрогнула.

– Чего четыре? – потребовал пояснений Арефьев.

– Три полена, таких же по размеру, валяются в паре метров от парковки. С этим, – показал он на орудие убийства, – выходит четыре. Он подготовил сразу несколько. Боялся сразу не попасть в цель?

Эксперт выглядел довольным собой. Откинул длинную светлую прядь со лба грязными перчатками и зачем-то подмигнул мне. Ну да, он, наверно, считается красавчиком в обычном мире, немного даже напоминает Алекса, только волосы чуть темнее, а глаза карие. Но опять же: мне вообще не до этого сейчас.