– Юлия Трясовицына, тридцать лет. Прилетело поленом по голове, – ответил мне Петрович.

– Вы серьезно? – я изумленно приподняла брови. Уж чего я только не ожидала услышать, тем более зная, что место выбрано неслучайно, но вот не этого. «Прилетело как-то раз мне поленом по голове» – звучит как дурацкий, несмешной анекдот.

– А в нашей работе не забалуешь! Конечно, серьезно! Вот, полюбуйся. – И он указал перстом на орудие убийства, лежащее рядом на траве. Мы находились на задней заасфальтированной парковке клуба, сразу за которой начинался лес. Серое и зеленое сливались в одну ровную границу. Тело еще на сером, полено уже на зеленом, между ними словно горизонт.

Над орудием в тот момент копошились люди в комбинезонах, как муравьи на арбузной корке, и, когда они расползлись кто куда, я наконец-то увидела две карты, прибитые к дереву обыкновенными гвоздями.

Восьмерка Жезлов и Шестерка Кубков. Чистые, без крови.

– Что скажешь?

– А на обороте есть послание?

– Нет.

– А где?

– Нигде на этот раз. В этом и есть главная загадка!

– Что? – Я была шокирована. – Он изменил почерк? Или это не связано?

– Скорее всего, просто не успел.

– Почему вы так думаете?

Петрович начал рассказывать по порядку. Оказывается, у нападения имеются свидетели – охранники клуба. Девушка, точнее, судя по возрасту, молодая женщина, вышла из «Ямы в лесу» в половине третьего ночи, стала обходить здание, чтобы попасть на заднюю часть парковки, ее машина стояла в самом дальнем углу. Забора тут нет, как и фонарей. Но есть охрана в будке. И вот мужики увидели, как прямо из леса в затылок девахе прилетело бревно. Четко сработал, мгновенная смерть. Они выбежали, конечно, и отправились в погоню. Мужчина, невзирая на хромоту, сумел от них оторваться.

– Я бы на месте руководства пересмотрела кадровую политику! – Возмущению моему не было предела.

– Ты не спеши судить, не каждый день они видят такое. К тому же, мужчина сел в припаркованный неподалеку автомобиль, зажигание работало. Но сел на водительское место, никого в машине больше не было. Номера грязью заляпаны.

– Зато появилась примета, – удовлетворенно заявила я, а сама подумала над следующим: когда я скидывала врага в Яму, я не заботилась о мягкой посадке. Вполне мог ногу повредить еще тогда. Или уже когда выбирался.

– Да. В лесу наши слепки сделали, так вот, тоже говорят, что одна нога вдавлена в землю сильнее, значит, хромает.

– То есть имеется размер обуви? И протектор подошвы?

– Ну, насчет второго я бы не радовался. Если не совсем дурак, от обуви избавился. Но размер – да, имеется. Сорок третий.

– Если не совсем дурак, на два шерстяных носка ботинки натягивал, – подразнила я майора.

Тот задорно крякнул, видимо, успел привыкнуть к моим выкрутасам.

– Это вряд ли. Сейчас тут поработают, сопоставят размеры и вес бревна, под каким углом швыряли, добавят размер обуви и довольно точно скажут рост.

– А по размеру обуви нельзя разве? Плюс еще и вес, с каким он вдавливался в землю.

– Ты бросай свои штучки заграничные, это все в ваших кино показывают. Преступник чихнул, а там уже по слюне ДНК определили, и он обязательно в базе был. Есть примерные рост и вес уже, но настолько примерные, что любой второй подойдет. Кассандра, наберись терпения, это дело медленное и кропотливое. Но его найдут, не переживай.

Вот за это я как раз и переживала. Мне не надо, чтобы его нашли. Я лучше сама.

– Что по картам скажешь? Мы так найдем быстрее…

– Но вы же сказали, что ей тридцать. Значит, сами установили личность жертвы. Тем более что из клуба вышла, наверняка была там не одна. По картам все понятно, картинки говорящие, можете и сами посмотреть. На Восьмерке Жезлов летят бревна. Вот одно такое и прилетело по назначению. На Шестерке Кубков мальчик дарит девочке букет. Остальные цветы стоят в кубках-вазонах. Значит, она работала в цветочной палатке или вроде того.