— Почему? Очень даже хорошо. Теперь его светлости будет намного проще со своей женой. Отпало столько возможных проблем и недоразумений.

— А какое я имею отношение к боссу и его супруге?

Глаза адвоката расширились, снова пугая своей чернотой, а рот приоткрылся, обнажая клыки. Демоница схватила меня за руку и запальчиво ответила:

— Ты шутишь? Морган, два дня назад вы заключили магический нерушимый союз. Теперь вы муж и жена. Этого не изменить, — Азалия одним движением сорвала ремни, подняла мою руку и оголила запястье.

На коже сиял золотом витиеватый рисунок. Стоило присмотреться получше, и я поняла, что это тату. Тогда я в панике вырвала руку и освободила себя полностью. Наощупь поверхность рисунка была гладкой, а касания ощущались иголками, что протыкали плоть до кости. Я могла предположить, что это ожог, но они не светятся. Возможно татуировка, но цвет был слишком необычным.

— Что это?

— Брачная метка.

Я подскочила на месте. Сердце бешено забилось, а глаза в ужасе искали того, кто издал этот рык. Конечно, я знала этот голос, поэтому паника накрыла меня в мгновение ока. В новой палате дверь была сбоку, поэтому я не сразу сориентировалась. Только когда услышала шаги, повернулась лицом к мужчине. Ко мне медленно, но при этом как-то рвано приближался кошмар последних двух дней, Люк Гранд.

Босс остановился, с презрением посмотрел на забившуюся в изголовье кровати меня, после чего резко наклонился, обхватывая руками мои плечи, и прошипел в лицо:

— Если бы не ты, на мне не было бы этого позорного ошейника!

Голова инстинктивно повернулась к моему плечу, чтобы найти взглядом идентичный рисунок на запястье мужчины. Меня замутило. Узор брачной метки был копией моего. Похоже, мы и вправду были женаты по обычаям нелюдей.

Вот только я человек. Об этом драконище, похоже, совершенно позабыл.

Не знаю, то ли успокоительное все еще действовало, то ли мне надоело бояться, то ли проснулся тот самый инстинкт ударить первым, но я перестала трястись. Захотелось злорадно улыбнуться, что я и сделала.

Если уж меня втянули в этот кошмар, то жертвой в нем точно буду не я.